Хронология «Проксимального происхождения»

Опубликованная в начале пандемии статья в Nature Medicine под названием «Проксимальное происхождение SARS-CoV-2», известная многим как просто «Проксимальное происхождение», помогла к марту 2020 года отодвинуть на задний план лабораторную теорию происхождения COVID-19.

«Мы не считаем правдоподобным ни один из лабораторных сценариев, — говорится в исследовании, которое за нескольких недель после публикации набрало около трёх миллионов прочтений. — Наше исследование ясно показывает, что SARS-CoV-2 не был создан в лаборатории и не является целенаправленно управляемым вирусом».

Сообщество инфекционистов много лет спорило о том, может ли передовая вирусология и её исследования с приобретением функций, создающие более опасные вирусы, вызвать пандемию. Как только пандемия началась, эти споры резко прекратились.

Вирусологи убедили общественность в неопровержимости естественного происхождения вируса.

Но электронные письма и сообщения в чате Slack, полученные в рамках Закона о свободе информации и запрошенные специальным подкомитетом Палаты представителей по коронавирусному кризису, показывают, что в частных беседах написавшие это исследование вирусологи выражали опасения по поводу того, что вирус может иметь лабораторное происхождение. Они также раскрывают глубину участия в создании этой статьи некоторых самых влиятельных людей в науке, включая бывшего лидера борьбы с пандемией и директора Национального института аллергии и инфекционных заболеваний Энтони Фаучи. Институт Фаучи финансировал Уханьский институт вирусологии через американскую исследовательскую организацию под названием EcoHealth Alliance.

Полемика вокруг «Проксимального происхождения» отражает в себе годы, когда у нас не было ответов на вопросы о том, как научную гипотезу, которую некоторые учёные и спецслужбы сейчас считают вполне вероятной, смогли выставить теорией заговора. Её кульминацией стали слушания в комитете этим летом.

Четверо из пяти вирусологов, стоящих за «Проксимальным происхождением», — вирусолог Института Скриппса Кристиан Андерсен, вирусолог Сиднейского университета Эдди Холмс, вирусолог Эдинбургского университета Эндрю Рамбо и вирусолог медицинского факультета Тулейнского университета Роберт Гэрри — впоследствии стали соавторами других резонансных статей в пользу теории о том, что пандемия началась на оптовом рынке морепродуктов Хуанань в Ухане (пятый соавтор статьи вирусолог Колумбийского университета Ян Липкин с тех пор дистанцировался от группы). В самых престижных журналах и газетах мира эти четверо вирусологов выставили доказательства естественного происхождения настолько убедительными и однозначными, что улики, указывающие на Уханьский институт вирусологии, оказались несущественными или частью теории заговора.

Сообщения вирусологов в Slack, электронные письма, ранние черновики и стенограммы интервью занимают 1 096 страниц, а электронные письма, опубликованные в соответствии с Законом о свободе информации, — сотни. Однако споры вокруг «Проксимального происхождения» продолжаются.

Пять тысяч человек, в том числе десятки профессионалов в области науки и техники, подписали петицию с обвинением вирусологов в шарлатанстве и требованием опровержения «Проксимального происхождения». Однако вирусологи и их защитники утверждают, что их личные сообщения, выражающие беспокойство по поводу генной инженерии и Уханьского института вирусологии, просто показывают изменение их взглядов с течением времени — «классический пример научного метода в работе».

«Легко сеять сомнения, вырывать фразы из потоков электронных писем, сравнивать ранние мысли с более поздними выводами и презюмировать, что любое изменение вызвано каким-то неустановленным давлением, а не изменением веса или характера доказательств», — говорится в заявлении Австралийской академии наук, опубликованном в августе.

Однако новая хронология, составленная организацией U.S. Right to Know, показывает, что некоторые из противоречивых частных и публичных заявлений были написаны в один и тот же день. Хронология показывает, что даже когда вирусологи включили в свою работу основные концепции, свидетельствующие в пользу естественного происхождения, они параллельно жаловались своим соавторам на неполноту этих концепций — и даже на их «бредовость».

Ключевые понятия и персоналии:

Несколько примеров:

Во-первых, на следующий день после того, как вирусологи поделились со своими спонсорами исследованием, утверждающим, что создание SARS-CoV-2 потребовало бы «значительного объема молекулярной работы», Гэрри в частном порядке заявил, что это доступно даже аспиранту. В «Проксимальном происхождении» утверждается, что любой генный инженер воспользовался бы компьютерным моделированием лаборатории Ральфа Барика, вирусолога из Университета Северной Каролины часто сотрудничающего с Уханьским институтом вирусологии, который составил карту мутаций, оптимальных для связывания с человеческими рецепторами под названием ACE2. «Проксимальное происхождение» утверждает, что вирус оптимально связывается с рецепторами человека, но не имеет спрогнозированных мутаций и поэтому имеет естественные истоки. В тот же день, когда этот аргумент впервые добавилив будущую статью, Гэрри сказал, что утечка из лаборатории — «не безумная теория... учитывая исследования [с приобретением функций], которые, как мы знаем, действительно проводятся». Другие сообщения в Slack демонстрируют осведомлённость о других подходах к исследованию вирусов, используемых Уханьским институтом вирусологии и его партнёрами.

Во-вторых, в «Проксимальном происхождении» вирусологи написали, что учёные никогда бы не стали экспериментировать с новым вирусом, о котором нет информации в научной литературе. В частном порядке вирусологи признали, что в морозильных камерах Уханьского института вирусологии «хранится огромное количество [новых вирусов]» и что они могут проводить эксперименты по разработке новых вирусов «по собственному желанию». Лежащую в основе их статьи концепцию, что новый вирус никогда не будут использовать в экспериментах с приобретением функций, сами вирусологи называли отчасти «безрассудной» и «бредовой». Они позаимствовали эту идею у одного из самых неоднозначных вирусологов, занимавшихся исследованиями с приобретением функций, который был обеспокоен новыми нормами о биобезопасности. В частных диалогах его назвали «невероятно противоречивым». Его авторство не указали.

В-третьих, вирусологи публично объяснили свой быстрый переход от версии лабораторного происхождения к версии зоонозного происхождения в основном новостью об обнаружении коронавируса, на 99% схожего с SARS-CoV-2, у панголинов — чешуйчатых муравьедов, используемых в традиционной китайской медицине. Но недавно опубликованные сообщения показывают, что уже через несколько минут после получения последовательности этого вируса вирусологи «Проксимального происхождения» заметили, что он похож на SARS-CoV-2 примерно на 90%, — то есть слишком от него отличается, чтобы служить его вирусом-предшественником. «Чем больше последовательностей панголинов я вижу, тем меньше вероятность того, что они были промежуточным звеном. Я думаю, что это просто одно из многих животных с SARS-подобными CoV», — сказал Андерсен. Рамбо заявил New York Times, что идентифицированный в Уханьском институте вирусологии вирус под названием RaTG13, который на 96% схож с новым коронавирусом, не близкородственен ему. Два дня спустя Рамбо пожаловался своим соавторам, что коронавирусы, предположительно обнаруженные у панголинов, недостаточно близки к SARS-CoV-2, чтобы это развеяло обеспокоенность по поводу близкородственного вируса из Уханьской лаборатории. «До 99% [сходства] — это никуда не годится. Есть участок RaTG13 длиной 342 [пары нуклеотидов], который идентичен [SARS-CoV-2]. Ох», — написал Рамбо. Через два дня после того, как была опубликована последовательность коронавируса панголинов, Андерсен и Рамбо в частной беседе заявили, что они так и не смогли выбрать между природным и лабораторным происхождением.

В-четвёртых, вирусологи подшучивали над возможностью того, что Уханьский институт вирусологии и его американский партнер EcoHealth Alliance спровоцировали пандемию, даже во время работы над исследованием, которое помогло оградить эти организации от более пристального внимания. В раннем варианте «Проксимального происхождения» в качестве «теории заговора» отвергались опасения по поводу сотрудничества американцев с Уханьским институтом вирусологии для проведения исследований коронавирусов с приобретением функций. В тот же день, когда эту идею добавили в статью, Рамбо пошутил, что, возможно, EcoHealth Alliance «планировали провести пресс-конференцию с предсказанием того, какой вирус вызовет следующую пандемию, но он вырвался из лаборатории раньше времени». В тот же день, когда была опубликована предварительная версия статьи «Проксимальное происхождение», в значительной степени опровергающая любой лабораторный сценарий, Андерсен в частной беседе говорил, что подозрения сенатора Тома Коттона (республиканца от штата Арканзас) в отношении Уханьского института вирусологии были верны. «Сейчас в тренды Твиттера попал Том Коттон с обсуждением COVID-19. Должен сказать, что он не совсем не прав», — сказал он.

Кроме того, вновь обнародованные сообщения ставят под сомнение достоверность не только «Проксимального происхождения», но и других влиятельных работ, в которых эти вирусологи выступали соавторами зоонозной гипотезы.

В частных беседах вирусологи отстаивали утверждение о естественном происхождении, основанное на ограниченных геномных данных, из-за эпидемиологических доказательств того, что вирус распространился с прилавков с живыми животными на рынке морепродуктов. Но новые личные сообщения показывают, что они не были уверены и в этих доказательствах и выражали свой скептицизм по поводу качества данных из Уханя. Тех самых данных, которые они в дальнейшем будут использовать, чтобы с почти полной уверенностью утверждать о происхождении вируса с рынка морепродуктов в других престижных изданиях, таких как Science и The Atlantic.

Странная предыстория «Проксимального происхождения»

Генезис «Проксимального происхождения» уже хорошо известен: вирусологи выразили тревогу по поводу участка генома SARS-CoV-2, который «не соответствует ожиданиям эволюционной теории». Но после телеконференции 1 февраля 2020 года с некоторыми из самых влиятельных в мире спонсоров научных исследований — директором Wellcome Trust в Великобритании Джереми Фарраром и директорами Национальных институтов здравоохранения в США Фрэнсисом Коллинзом и Фаучи — они начали собирать доказательства против теории, согласно которой вирус мог произойти из лаборатории.

Один из вирусологов описал цель запроса так: «Оспорить определенную теорию и, если получится, отбросить её».

Сообщения вирусологов показывают, что они писали свою статью под руководством Фаррара, который служил неофициальным посредником между вирусологами и Фаучи с Коллинзом.

По всей видимости, стимул подготовить что-то, что понравилось бы этому «руководству», был огромен. В общей сложности Коллинз, Фаучи и Фаррар контролировали около 72 миллиардов долларов научного финансирования в том году.

Несмотря на трудности, связанные с пекинской цензурой и необъяснимыми свойствами нового коронавируса, вирусологи в течение месяца написали работу, которая, по словам Фаррара, может послужить «убедительным заявлением, на которое впоследствии будут ссылаться все учёные».

Как показывают электронные письма, Фаррар, купивший предоплаченный телефон, чтобы обсуждать с его помощью возможность происхождения вируса из лаборатории, также одновременно пересылал черновики статьи во Всемирную организацию здравоохранения. Сегодня Фаррар занимает должность главного научного сотрудника ВОЗ.

Над работой «Проксимальное происхождение» также работали неоднозначные вирусологи, обеспокоенные ограничениями на будущие исследования. В ответ на замечания редакторов престижного научного журнала Nature Medicine, которые стремились сделать убедительное заявление против какого-либо лабораторного происхождения, авторы сгладили подробности.

Вскоре после звонка Фаррара, Фаучи и Коллинза вирусологи начали приводить своё исследование в соответствие с выводом, заранее предопределённым многими членами научного сообщества.

«Лично я считаю, что нам следует отказаться от всех этих странных совпадений. Я согласен, что всё это не вызывает доверия, но без явных доказательств никакой пользы не будет. Правда никогда не станет известна (если утечка — это правда), — сказал Рамбо на следующий день после телеконференции. — Учитывая, какой шум поднимется, если кто-то всерьёз обвинит китайцев даже в случайной утечке, я считаю, что мы должны сказать, что без доказательств существования специально разработанного вируса мы не можем провести различия между его естественной эволюцией и утечкой — и потому можем говорить о его естественном происхождении».

«Полностью согласен с тем, что это очень разумный вывод. Я терпеть не могу, когда в науку вмешивается политика — но не делать этого невозможно, особенно учитывая обстоятельства», — ответил Андерсен.

Через три дня после телеконференции Андерсен посоветовал Национальным академиям наук, инженерии и медицины более решительно выступить против «безумной» и «маргинальной» теории о том, что вирус SARS-CoV-2 был создан в качестве биооружия или для фундаментальных исследований. Он призвал заявить, что этот вирус «соответствует естественной эволюции», что в точности противоречит тому, что он сказал в частном порядке пару дней назад («Мы все считаем, что геном не не соответствует ожиданиям эволюционной теории... Я уверен, что теперь они считают меня полным безумцем... Это [возникновение в лаборатории] не какая-то маргинальная теория».)

Учёные, стоящие за «Проксимальным происхождением», выразили желание сотрудничать с влиятельными научными спонсорами, чтобы подавить обсуждение этой темы в мире.

«Давление сверху... в конце концов, всё получилось очень быстро. Джереми Фаррар и Фрэнсис Коллинз очень довольны. Меня это устраивает», — сказал вирусолог из Сиднейского университета Эдди Холмс.

Вирусологи искали естественные объяснения участку расщепления фурина — особенности спайк-белка, которая превратила новый коронавирус в самый распространенный пандемический патоген за последнее столетие. Они пытались найти естественное объяснение мгновенной передаваемости SARS-CoV-2 по сравнению с другими коронавирусами, такими как SARS или MERS.

Но это было нелегко.

В их личных сообщениях данные о коронавирусе у панголинов описываются как «не внушающие доверия» и слишком непохожие на SARS-CoV-2, чтобы иметь значение. В них признаётся, что естественное происхождение требует «замысловатой» последовательности событий, и отмечается «странное» сокрытие ключевых данных властями Пекина. Вирусологи также пытаются разобраться в «нечёткой» и «сильно запутанной» родословной вируса.

После нескольких недель поисков доказательств вирусологи пришли к выводу, что необычные особенности нового коронавируса могут встречаться в природе. В черновом варианте их работы говорилось, что лабораторное происхождение «не обязательно». Но в опубликованной версии они пошли дальше, утверждая, что версия о лабораторном происхождении «не  правдоподобно».

Судя по многочисленным сообщениям, целью статьи было отвлечь СМИ, общественность и политиков от спекуляций на тему лабораторных сценариев.

Группа выразила некоторую озабоченность по поводу маргинальных слухов о преднамеренном выпуске биооружия и отозванной статье о вирусе SARS-CoV-2, содержащем частицы ВИЧ. Но недавно обнародованные сообщения также показывают, что вирусологи помогли замолчать и достоверные опасения, исходящие от научного сообщества и правительства США.

Эпидемиолог из Гарвардского университета Марк Липсич распространял обеспокоенные вопросы молекулярного биолога из Ратгерского университета Ричарда Эбрайта о лаборатории в Ухане — они оба давние критики самых рискованных исследований, связанных с приобретением функций. Но вирусологи «Проксимального происхождения» отвечали на вопросы репортёров из Science и New York Times.

Влияние «Проксимального происхождения»

Фаучи поддержал эту статью перед репортёрами и камерами в Белом доме, её цитировало Разведывательное управление Министерства обороны США и показывали аналитикам Государственного департамента. Согласно последним сообщениям, Фаучи ссылался на «работу Андерсена», чтобы убедить Центральное разведывательное управление изменить свою оценку происхождения пандемии с лабораторной на природную.

С момента публикации вирусологи, стоящие за «Проксимальным происхождением», получили награды, появились в газетах по всему миру и продолжают привлекать внимание к своему авторству одной из самых цитируемых и читаемых научных работ в истории. «Проксимальное происхождение» было опубликовано весной 2020 года, а к лету того же года Национальный институт аллергии и инфекционных заболеваний Фаучи выделил 82 миллиона долларов сети учёных, в которую входили Андерсен, Гэрри и EcoHealth Alliance. Однако несмотря на все свои профессиональные успехи, вирусологи так и не смогли ответить на все вопросы о своей добропорядочности.

На слушаниях в Конгрессе этим летом Андерсен, сопровождаемый командой адвокатов, отказался от своих прежних заявлений о том, что все несогласные с «Проксимальным происхождением» — конспирологи.

Но в последующие месяцы Андерсен отмахивался от критики в адрес «Проксимального происхождения», возвращаясь к привычному рефрену.

«Обвинение узких специалистов в шарлатанстве — часто используемая тактика конспирологов», — написал он в своём твите.

Ошибочный посыл

21 января 2020 года китайские учёные обратили внимание на особенность SARS-CoV-2: участок расщепления фурина, расположенный в идеальном месте в спайк-белке нового коронавируса. Это особенность, никогда ранее не встречавшаяся у коронавирусов такого рода.

Известно, что участки расщепления фурина делают вирусы гриппа более опасными, их также легко и «бесследно» можно добавить.

Вирусологи «Проксимального происхождения» прогнозировали, что это наделит новый вирус значительно более сильной заразностью, чем SARS. Это открытие их сильно тревожило.

Несколько дней спустя Уханьский институт вирусологии опубликовал препринт статьи, в которой сообщал, что в его морозильной камере обнаружили близкого родственника нового коронавируса — совпадение составило 96%.

Два этих открытия в значительной степени послужили началом цепи событий, которые привели к появлению «Проксимального происхождения».

На телефонной конференции 1 февраля Андерсен и Холмс рассказали о своих опасениях по поводу участка расщепления фурина и Уханьского института вирусологии. На конференции присутствовали Фаррар, Фаучи, Коллинз, все авторы «Проксимального происхождения», кроме Липкина, и три специалиста, привлечённые Фарраром: вирусологи из Медицинского центра Эразмус Рон Фушье и Марион Купманс, а также вирусолог из Шарите Кристиан Дростен.

Фушье и Дростен проводили эксперименты по приобретению функций и считались «противоречивыми людьми». Они также решительно отвергли гипотезу о том, что SARS-CoV-2 имеет искусственное происхождение.

Они утверждали, что лаборатории никогда бы не выбрали совершенно новый коронавирус в качестве «основы» для экспериментов по приобретению функций.

Их коллеги выступили со своими замечаниями в присутствии спонсоров вирусологов Фаррара, Фаучи и Коллинза. Присутствие Фаучи и Коллинза, возможно, было особенно чувствительным, учитывая их историю поддержки самых рискованных исследований по приобретению функций. Институт Фаучи в Национальных институтах здравоохранения США финансировал открытие коронавируса и эксперименты по приобретению функций в Уханьском институте вирусологии. Об этих фактах, как позже выяснится, Фаучи стало известно только несколькими днями ранее.

Но заметки, сделанные Андерсеном в день этого звонка, показывают, что мнение Фушье и Дростена не ослабило опасений авторов по поводу версии искусственного происхождения.

«Единственное, что по-прежнему вызывает недоумение... это факт наличия участка фурина с О-связанными гликанами в спайк-белке между S1 и S2», — говорится в заметках.

Вскоре после звонка четверо из пяти авторов «Проксимального происхождения» — все, кроме Липкина, — начали обмениваться заметками в Slack. Андерсен назвал чат «Проект „Уханьская разработка“».

«Отличное название канала», — сказал Рамбо.

«И суперсекретное, — ответил Андерсен. — Думаю, главное, что до сих пор не выходит у меня из головы, — это то, что версия с утечкой из лаборатории чертовски вероятна, потому что они уже занимались подобной работой, а молекулярные данные полностью соответствуют этому сценарию».

В более приватной обстановке Андерсен прокомментировал сопротивление со стороны Фушье и Дростена. Поверхностный обзор работы в Ухане показал, что лаборатория была заинтересована в обнаружении новых коронавирусов летучих мышей, которые ещё не появились в человеческих популяциях, и проверке того, какие генетические мутации могут превратить их в опасные вирусы.

«Рон и Кристиан слишком непростые люди, чтобы ясно на эту тему мыслить: для них гипотеза о случайной утечке из лаборатории настолько маловероятна, что они не хотят её рассматривать. Главная проблема заключается в том, что случайная утечка на самом деле весьма вероятна — это не какая-нибудь маргинальная теория, — написал Андерсен на следующий день, 2 февраля. — Я абсолютно согласен с тем, что мы не можем доказать ни то, ни другое, но у нас такой возможности даже не будет».

«Это не значит, что сейчас данные по умолчанию сильнее указывают на естественное происхождение, — продолжает он. — Это не так: участок расщепления фурина очень трудно объяснить».

«Я боюсь, что такие люди, как [Дростен] и [Фушье], отнесут заданный здесь вопрос к той же категории, [что и теории заговора]... Я уверен, что теперь они считают меня полным безумцем», — написал Андерсен.

Андерсен подчеркнул, что искусственное происхождение «невозможно доказать», за исключением «самого простого сценария». Однако этот «простой сценарий» будет описан в «Проксимальном происхождении» как символ почти всех убедительных вирусологических работ, связанных с разработкой вирусов.

«Он ищет очень конкретные доказательства того, что вирус имеет не естественное происхождение, но за исключением самого простого сценария, когда кто-то подключает ген к уже существующей основе, [разработку (в лаборатории — п. п.)] это просто невозможно доказать, — сказал Андерсен. — Присутствие фурина априори склоняет меня к случайной утечке, но делать окончательный вывод — вне моей компетенции».

В своём письме к соавторам 2 февраля Гэрри также опроверг мнение о том, что лаборатория никогда не будет работать с новым вирусом. По его словам, биоинженеры, скорее всего, будут изучать вирус летучей мыши, который ещё не передался человеку.

«Если бы вы проводили исследования по приобретению функций, вы бы НЕ использовали... SARS или MERS... Это уже человеческие патогены, — сказал он. — Вы бы выбрали вирус летучей мыши, который еще не появился [у людей]».

Далее Гэрри описывает «простые» гипотетические эксперименты по созданию и серийному распространению коронавирусов, которые могли бы привести к появлению SARS-CoV-2. В опубликованной версии «Проксимального происхождения» подобные эксперименты в конечном счёте отклонят как неправдоподобно сложные.

«Я сравнил [новый коронавирус] с 96% CoV летучих мышей, секвенированных в [Уханьском институте вирусологии]. За исключением рецептор-связывающего домена, S-белки практически идентичны на аминокислотном уровне — ну, хорошо, все, кроме идеальной вставки 12 нуклеотидов, которая добавляет участок фурина. S2 по всей своей длине практически идентичен. Выровняйте шипы на уровне аминокислот — это потрясающе. Конечно, в лаборатории было бы легко создать необходимую идеальную вставку из 12 оснований», — сказал он.

«Вероятное объяснение может заключаться в простом перенесении SARS-подобных коронавирусов в культуру тканей на линиях клеток человека (в BSL-2 (второй уровень биобезопасности лабораторий — п.п.)) в течение длительного периода времени, в результате чего случайно был создан вирус, готовый к быстрой передаче между людьми благодаря приобретению участка фурина (из культуры тканей) и адаптации к рецептору ACE2 человека при повторяющемся пассаже, — сказал Гэрри. — Я действительно не могу придумать правдоподобного естественного сценария получения nCoV (2019-nCoV — предыдущее название SARS-CoV-2 — п. п.) из вируса летучей мыши или от очень похожего на него вируса, при котором вставляется ровно 4 аминокислоты, 12 нуклеотидов, которые все должны быть добавлены в одно и то же время, чтобы получить эту функцию, — и при этом не меняется никакая другая аминокислота в S2. Я просто не могу понять, как это возможно в природе. В этом сценарии RaTG13 вирус Уханьского института вирусологии был создан путём идеальной делеции 12 нуклеотидов, при этом по без изменении других аминокислот S2. Это ещё более неправдоподобно, по моему мнению».

«Может быть, после этого [новый коронавирус летучей мыши] на некоторое время помещают в человеческие клетки, чтобы закрепить [рецептор-связывающий домен], затем клетки повторно клонируют и вводят интересующие мутации: одна из первых — многоосновный участок расщепления», — продолжил он, используя другой термин для обозначения участка расщепления фурина.

«Участок фурина — это первое, что нужно добавить», — сказал Андерсен.

По словам Андерсена, Фушье и Дростен также недооценили возможности лаборатории.

«Для исследований SARS [по приобретению функций] они по своей прихоти создали систему обратной генетики для вируса летучей мыши, — сказал Андерсен. — Так что аргумент Рона и Кристиана (который мне показался самым сильным) о том, что это невозможно, не соответствует действительности, — они уже создавали подобные системы».

Вирусологи также усомнились в непредвзятости Фушье.

«Рон... не захочет, чтобы это была утечка, связанная с исследованиями по приобретению функций», — сказал Рамбо.

Имя Фушье в научном сообществе стало синонимом спорных исследований высокопатогенного птичьего гриппа, смертность от которого составляет 50%, создавших новый вирус, передающийся воздушно-капельным путем. Газета New York Times назвала его «вирусом Судного дня». Эксперимент Фушье вызвал в научном сообществе дискуссию о том, следует ли разрешать научные эксперименты, способные вызвать пандемию.

Несмотря на высказанные в частной обстановке скептицизм и опасения по поводу конфликта интересов Фушье, его идеи немедленно включили в самые ранние черновики «Проксимального происхождения».

«Основа вируса (помимо спайк-белка) — это не показатель человеческого источника возникновения 2019-nCoV, — написал Фушье в электронном письме группе 2 февраля. — Сам вирус не был описан или охарактеризован ранее, и для него не была описана система обратной генетики».

Это стало ключевым аргументом статьи против гипотезы о том, что SARS-CoV-2 был создан человеком.

«Если бы проводились генетические манипуляции, то, вероятно, была бы использована одна из нескольких систем обратной генетики бетакоронавирусов, — повторяла статья. — Однако генетические данные неопровержимо свидетельствуют о том, что SARS-CoV-2 не является производным от какой-либо ранее использовавшейся вирусной основы».

Всего через три дня после высказывания своих опасений Андерсен использовал аргументы Фушье во время беседы с группой ученых, приглашённых Национальной академией наук, инженерии и медицины для изучения происхождения COVID-19 для Управления по науке и технологической политике Белого дома — группой, которая, по словам Андерсена, по его мнению, была организована Фаучи. К работе также были привлечены Аппарат директора национальной разведки и Федеральное бюро расследований.

«Я задаюсь вопросом, не нужно ли нам более жёстко подойти к вопросу искусственного происхождения. Основные безумные теории, которые сейчас ходят в народе, связаны с тем, что этот вирус был каким-то образом умышленно сконструирован, а это явно не так», — сказал Андерсен.

«Разработка вируса может много чего означать и может проводиться как для фундаментальных исследований, так и с неблаговидными целями, но данные убедительно показывают, что не было ни того, ни другого (при неблаговидном сценарии использовали бы основу SARS/MERS и оптимальное связывание ACE2, как описано ранее, а в сценарии фундаментальных исследований использовалась бы одна из многих уже имеющихся систем обратной генетики), — сказал он. — Если одна из главных целей этого документа — противостоять этим маргинальным теориям, думаю, очень важно сделать это решительно и на понятном языке („соответствует“ [естественной эволюции] — это моя любимая фраза в разговоре с учёными, но не в разговоре с общественностью — особенно с любителями теорий заговора)».

К этому времени в черновике статьи версия о том, что вирус «был разработан или иным образом умышленно создан», отвергалась как «в значительной степени не соответствующая данным».

На следующий день после отправки Национальной академии электронного письма, в котором говорилось, что вирус «соответствует естественной эволюции», и через два дня после того, как в черновиках «Проксимального происхождения» стала отвергаться идея вируса, «созданного с умыслом», Андерсен сообщил своим соавторам, что склоняется к тому, что вирус был создан в клеточной культуре в лаборатории.

«Я тоже определённо к этому склоняюсь», — ответил на это Гэрри.

Серийный пассаж

Отбросив идею искусственной разработки, Андерсен и Гэрри тем не менее склонялись к тому, что вирус был получен в лаборатории с помощью техники под названием серийный пассаж. Этот метод позволяет генерировать более опасные вирусы в лаборатории путём серийного заражения клеток или лабораторных животных. Андерсен и Гэрри считают, что это наиболее вероятное объяснение необычных особенностей SARS-CoV-2.

8 февраля ранний черновик «Проксимального происхождения», распространённый среди научных спонсоров (Фаррара, Фаучи, Коллинза) и вирусологов, занимающихся исследованиями по приобретению функций (Фушье, Купманс и Дростена), также решительно исключил возможность того, что SARS-CoV-2 был искусственно разработан, но всё же считал лабораторное происхождение через серийный пассаж жизнеспособным сценарием. Группа также рассматривала возможность распространения через промежуточного хозяина и незамеченного распространения среди людей.

Но для Фушье эти изменения оказались недостаточными. В ответ на новый черновик он вновь отверг версию о лабораторном происхождении, заявив, что в опубликованной научной литературе не было описано ни одного вируса, близкородственного SARS-CoV-2.

«Я не сторонник публикации в том виде, в котором она есть. Я не понимаю, почему последний из трёх обсуждаемых сценариев (пассаж) не подпадает под категорию „лабораторных манипуляций“. Нет никаких доказательств, которые намекали бы на этот сценарий, и, следовательно, от него нужно отказаться, как и от варианта с искусственной разработкой, — сказал он. — Насколько мне известно, ни одна лаборатория не работала над пассированием вируса панголинов, коронавируса летучей мыши RaTG13 или других близкородственных вирусов и не имела к ним доступа до вспышки заболевания. Также можно исключить тот факт, что nCoV-2019 мог произойти от SARS-образного вируса в китайских лабораториях».

Но авторы не приняли и этот довод.

«Бред, а не комментарии... по сути он просто говорит, что это не может быть правдой», — написал Холмс.

«Это не просто было сделано, это было сделано именно в Ухане. В BSL 2, — написал Андерсен. — Это само по себе означает, что мы не можем просто отмахнуться от теории лабораторного происхождения, сказав „этого не может быть“. Это было бы очень опрометчиво».

«Связь с фурином тоже не даёт мне покоя, — продолжил Андерсен. — Я не могу найти хороших упоминаний об этом в опубликованной литературе по [коронавирусам]».

«Смешиваем отсутствие доказательств с реальными доказательствами против», — сказал Рамбо.

Фушье также сказал, что он выступил против черновика статьи, в котором рассматривалась теория утечки из лаборатории, поскольку это может привести к «ущербу для науки» в результате возобновления дебатов о биобезопасности.

«Эта рукопись была бы намного сильнее, если бы в ней рассматривалась вероятность первых двух сценариев по сравнению с преднамеренным или случайным высвобождением, — отметил Фушье. — Это также ограничило бы вероятность новых дискуссий по биобезопасности, которые понапрасну препятствовали бы будущим попыткам культивирования вирусов в исследовательских и диагностических целях применительно к любому (возникающему/зоонозному) вирусу».

Директор отделения Фушье в Медицинском центре Эразмус Купманс выступила против того, чтобы вообще привлекать внимание к участку расщепления фурина.

«Я думаю, что если сосредоточить внимание на конкретной находке, которая, насколько мне известно, НЕ является достоянием общественности, это породит собственные теории заговора», — написала Купманс.

«Назовите меня конспирологом (ладно, поезд ушёл), но я думаю, что в Эразмусе могут идти какие-то неформальные обсуждения», — сказал Гэрри.

«Рон невероятно противоречив, — ворчал Андерсен в Slack — Слишком противоречив, чтобы здраво рассуждать об этом вопросе», — сказал он в отдельном сообщении.

Вирусологи «Проксимального происхождения» не стали сразу же отвергать теорию серийного пассажа в ответ на этот фидбек, но начали искать другие доказательства, которые можно было бы использовать для исключения этой версии. Они выразили оптимизм по поводу того, что коронавирус, обнаруженный у панголинов, поможет найти недостающие части этого пазла.

Андерсен заверил Фушье и Купманс, что он не поддерживает публикацию «незавершённой» версии статьи, которую они написали, без дополнительных доказательств естественного происхождения. Он разделил их опасения, что это может «привести к неприятным последствиям».

«Что касается публикации этого документа в журнале, то в настоящее время я не поддерживаю эту идею, — сказал он. — Я считаю, что публикация чего-то незавершённого на данном этапе может привести к неприятным последствиям. Я считаю важным, чтобы прежде тем как публиковать документ, мы попытались собрать дополнительные доказательства — в том числе дождаться последовательностей вируса панголинов и продолжить изучение участка расщепления фурина и О-связанных гликанов. Так мы сможем (надеюсь) выступить с убедительными заявлениями, основанными на самых лучших данных, к которым мы имеем доступ. Мне кажется, мы ещё не достигли этого».

«Будем надеяться, что появится больше последовательностей [панголинов]... Это было бы критическим доказательством против гипотезы клеточных культур (к которой я всё ещё склоняюсь)», — написал Андерсен в Slack несколько дней спустя.

Вирусологи предположили, что преждевременный отказ от теории серийного пассажа в лаборатории может привести к неприятным последствиям.

«Я думаю, нам нужны более веские аргументы, чем утверждение, что ни одна лаборатория не проводила таких экспериментов, — написал Рамбо — Вирус панголинов, о котором было объявлено на пресс-конференции, может разрешить эту проблему, если в нём есть вставка участка расщепления фурина, что было бы практически неоспоримым доказательством природного сценария».

Рамбо выразил надежду, что коронавирусы панголинов восполнят недостающие части этого пазла.

Однако когда последовательности коронавирусов панголинов были опубликованы, надежды вирусологов рухнули — в них отсутствовал участок расщепления фурина.

Вирусологи «проксимального происхождения» вернулись к аргументам Фушье — тем самым, которые они отвергли как «бредовые».

«Гипотетическое создание SARS-CoV-2 с помощью пассирования клеточных культур или животных потребовало бы предварительного выделения ранее не описанного вируса-предшественника с очень высоким генетическим сходством, — говорится в статье. — Мы не считаем, что селекция во время пассирования или любой другой тип лабораторного сценария правдоподобен».

Неопровержимых доказательств нет

Основной посыл «Проксимального происхождения» заключается в том, что геном SARS-CoV-2 сам по себе опровергает теорию о том, что вирус создан человеком. Однако многие вирусологи, участвовавшие в работе над «Проксимальным происхождением» в частных заявлениях признавали, что лабораторные вирусы могут быть неотличимы от природных.

Гэрри отметил, что участок расщепления фурина был вставлен «словно скальпель» и что вставить его было бы «относительно легко».

«Какие-то странные исследования проводились, но неопровержимых доказательств нет. Хотя я не совсем уверен, как могут выглядеть такие доказательства, — написал Андерсен 2 февраля. — Я не совсем уверен, как будет выглядеть вирус из культуры по сравнению с вирусом промежуточного хозяина — думаю, они будут неотличимы друг от друга».

«Можно синтезировать частицы генов de novo с идеальной точностью, а затем добавить их в вирус, не оставив следа», — написал Гэрри в сообщении от 6 февраля 2020 года.

Даже после публикации «Проксимального происхождения» Андерсен выразил перед своими соавторами сомнения в том, что они действительно могут исключить версию искусственной разработки, поскольку лабораторная техника под названием сборка Гибсона не оставляет следов геномных манипуляций.

«Явных признаков разработки нигде нет, но этот участок фурина мог быть вставлен с помощью сборки Гибсона... и очевидно, что создать систему обратной генетики несложно», — сказал он.

Но он не нашёл поддержки среди своих соавторов, которые уже заняли твёрдую позицию против теории утечки.

«Половинный участок расщепления фурина»

Вирусологи надеялись получить больше доказательств естественного происхождения, чтобы сделать «убедительное» заявление, которого добивались Фаррар, Фаучи и Коллинз, Фушье, Купманс и журнал Nature.

24 февраля Холмс сообщил обнадёживающие новости. Его лаборатория обнаружила в провинции Юньнань коронавирус летучих мышей RmYN02, который на 93% схож с SARS-CoV-2.

Холмс поделился неопубликованными данными своей лаборатории, согласно которым RmYN02 имеет очевидную вставку в том же месте генома, где находится участок расщепления фурина SARS-CoV-2.

Участок расщепления фурина в SARS-CoV-2 состоит из двенадцати нуклеотидов, которые кодируют четыре аминокислоты, PRRA (аминокислотная последовательность пролина, аргинина, вновь аргинина и аланина — п. п.). А у коронавируса летучей мыши есть две общие аминокислоты с фуриновым участком SARS-CoV-2 — PAA (пролин, аланин, аланин — п. п.).

Новые данные свидетельствовали о теоретической возможности естественного развития участка фурина. Вирусологи назвали его «половинным участком расщепления фурина».

Они предположили, что появление участка расщепления фурина в SARS-CoV-2 может объяснить рекомбинация — обмен генетическим материалом между как минимум двумя отдельными вирусными геномами.

«Теперь я решительно выступаю за естественное происхождение», — сказал Холмс. — Составные части вируса более или менее присутствуют в этом крошечном образце дикой природы».

«Я всегда был сторонником гипотезы предварительно адаптированного перехода от животных, но теперь вполне вероятно, что вирус произошёл непосредственно от летучих мышей», — сказал Рамбо.

И Гэрри, и Андерсен оставались более осторожными.

«Нет многоосновного участка, НО это даёт нам механизм», — написал Андерсен.

«Я не вижу, как это приближает нас к проведению различий между моделями. Всё равно должна была произойти рекомбинация и эволюция либо у животного, либо у животных, либо у человека, либо у всех вышеперечисленных. Это не исключает ни отсутствия лабораторного пассажа, ни его наличия», — сказал Гэрри, добавив, что это «не неопровержимое доказательство».

«Я думаю, что это довольно убедительно подтверждает животное происхождение „запутанных“ особенностей вируса, поэтому я считаю, что это важно упомянуть. Всё это не опровергает случайного заражения в лаборатории, — сказал Андерсен. — Однако это показывает, что все этапы могут происходить в природе».

«Это делает гораздо более вероятным то, что полный участок фурина мог быть приобретён очень рано у человека или, возможно, у промежуточного хозяина», — сказал Андерсен.

«Необходимо было рассмотреть лабораторную гипотезу, но мы это сделали, и теперь нет необходимости говорить о лабораторной утечке. А события, приведшие к появлению nCov-19, могли произойти и, по всей вероятности, произошли в природе», — сказал Гэрри.

Но после изучения нуклеотидов, из которых состоят аминокислоты, энтузиазм учёных угас.

«Чтобы перейти между этими [участками расщепления фурина], нужны 2 перехода и три делеции (или вставки), — написал Рамбо. — Я не уверен, что это родственные вставки... Я по-прежнему считаю, что лишь говорит о том, что бывают вирусы летучих мышей со вставкой в этом участке».

«Да, но я думаю, что этого уже много, учитывая, что 99% идеи из геномики об утечке из лаборатории — это (наличие) вставки участка расщепления [фурина], и мы не видели этого ни у одного другого вируса летучей мыши... Я также думаю, что это может быть другая вставка, но это означает, что такие вставки происходят в природе», — ответил Холмс.

«Я не думаю, что эти данные обязательно свидетельствуют против случайной утечки. Они показывают, что вставки в этом месте могут происходить в природе, что значительно уменьшает необходимость искать неприродное объяснение», — сказал Андерсен.

«Проксимальное происхождение» идёт дальше заявлений Гэрри и Андерсена о том, что лабораторное происхождение «не обязательно», утверждая, что лабораторное происхождение «не правдоподобно».

Хотя некоторые вирусологи согласны с тем, что рекомбинация с участием вируса, подобного RmYN02, может объяснить наличие участка расщепления фурина в SARS-CoV-2, другие учёные выразили сомнения.

Когда Андерсена впервые спросили о его кардинальной смене позиции в отношении возможности лабораторного происхождения, он ответил в письме New York Times, что «особенности SARS-CoV-2, которые первоначально предполагали возможную разработку в лаборатории, были выявлены у родственных (природных — п. п.) коронавирусов».

Из личных сообщений вирусологов следует, что в отношении участка расщепления фурина это верно лишь «наполовину».

«Парадокс»: Пробелы в истории о естественном происхождении

Даже после того как вирусологи отбросили загадочный участок расщепления фурина, дыры в истории естественного происхождения не исчезли.

Вирус появился с такой заразностью, которая не встречалась ни у одного коронавируса в естественной истории. Рецептор-связывающий домен — участок спайк-белка, который связывается с клетками хозяина, — оказался очень приспособленным.

«Не стоит забывать, что, насколько мне известно, то, что мы наблюдали, совершенно беспрецедентно. Никогда прежде зоонозный вирус не попадал в организм человека и не распространялся среди населения подобно лесному пожару с такой скоростью, — заявил Андерсен 10 февраля. — Это само по себе требует дальнейшего изучения».

Среди необычных особенностей вируса, которые «уже были замечены или легко подвергаются обнаружению», вирусологи отметили способность вируса мгновенно инфицировать человеческие клетки.

По оценкам исследователей, к 18 февраля SARS-CoV-2 связывался с рецепторами человеческих клеток под названием ACE2 в 10-20 раз лучше, чем SARS.

Вирусологи сразу же признали, что новый вирус оказался «оптимизированным» для связывания с ACE2, но при этом утверждали, что «важно, что взаимодействие не было предсказано как оптимальное» предыдущим компьютерным моделированием.

Вирусологи утверждали, что любой генный инженер использовал бы модель оптимального связывания с рецептором, открытую в 2008 году экспертом по разработке коронавирусов Университета Северной Каролины Ральфом Бариком, часто сотрудничающим с Уханьским институтом вирусологии.

Они назвали это наблюдение «веским доказательством» того, что вирус не был создан в лаборатории.

К 3 февраля самые ранние черновики «Проксимального происхождения» содержали аргумент о том, что учёный, заинтересованный в работе с коронавирусами, будет опираться исключительно на такое моделирование для своих экспериментов.

«Хотя эти исследования показывают, что 2019-nCoV может быть способен с высокой аффинностью связываться с рецептором ACE2 человека, важно, что это взаимодействие не оптимально, — говорится в черновике статьи от 3 февраля. — Кроме того, несколько ключевых остатков в рецептор-связывающем домене 2019-nCoV отличаются от тех, которые ранее были описаны как оптимальные для связывания с рецептором ACE2 человека. Последнее обстоятельство — веское доказательство против того, что 2019-nCoV был специально разработан, поскольку, предположительно, в таком случае были бы введены наиболее оптимальные остатки, а мы этого не наблюдаем».

В тот же день Гэрри написал в Slack сообщение, которое, по-видимому, опровергает идею о том, что генетический инженер будет следовать только по пути, определённому компьютерным моделированием.

«Нет ничего безумного в том, чтобы предположить, что могла произойти [утечка из лаборатории], учитывая исследования по приобретению функций, которые, как мы знаем, действительно проводятся», — сказал Гэрри 3 февраля.

Заявления в «Проксимальном происхождении» также противоречат словам вирусологов, которые утверждают, что литература, опубликованная Уханьским институтом вирусологии и лабораторией Барика, практически была «руководством к действию» для создания SARS-CoV-2 в лаборатории.

В аргументации «Проксимального происхождения» рассматривается только один узко определённый лабораторный сценарий. Однако вирусологи в частном порядке обсуждали и другие подходы, которые могли бы привести к созданию подобного SARS-CoV-2 вируса в лаборатории — с помощью обратной генетики или комбинации искусственного создания и серийного пассажа. Это подходы, для осуществления которых, по частному признанию авторов, лаборатория в Ухане имела возможности и опыт.

Из других сообщений становится ясно, что даже после включения этого аргумента в своё исследование вирусологи по-прежнему озадачены тем, как вирус мог появиться, предварительно адаптировавшись для распространения среди людей.

11 февраля Андерсен в частном порядке описал «оптимальный человеческий ACE2 [рецептор-связывающий домен]» как «не очень согласующийся» с естественным распространением вируса от животного к человеку.

Эволюция спайк-белка, измеряемая соотношением, называемым dN/dS (частоты несинонимичных замен к синонимичным- п. п.), также была проблемой. Андерсен обнаружил, что ранние последовательности спайков SARS-CoV-2 имели низкое значение dN/dS, что свидетельствовало о том, что они не претерпевали значительных изменений. Этот расчёт позволил предположить, что спайк возник уже достаточно высокоразвитым для того, чтобы заражать человеческие клетки. Это контрастировало с SARS, чей dN/dS изначально был высоким, а затем снижался по мере распространения и адаптации к человеку.

«Поразительно, что этот вирус так тесно связан с SARS, но при этом ведёт себя настолько иначе. Похоже, что он с самого начала был адаптирован для распространения среди людей. Именно эпидемиология вызывает у меня наибольшее беспокойство», — сказано в сообщении Холмса от 10 февраля.

«Всё это действует мне на нервы. Я буквально ежедневно меняю позицию, думая, утечка ли это из лаборатории или же естественный процесс», — сказал Рамбо 20 февраля, через несколько дней после того, как предполагаемые новые доказательства заставили группу кардинально поменять свои первоначальные опасения по поводу возможного лабораторного происхождения.

«Мой мозг — это плохо откалиброванная [Марковская цепь Монте-Карло (статистический метод — п. п.)]», — согласился Андерсен.

Свидетельства того, что SARS-CoV-2 мгновенно возник уже готовым к тому, чтобы вызвать пандемию, также вызывали «парадокс».

В черновиках статьи от 14 и 15 февраля вирусологи отмечают этот «парадокс», но также указывают, что «не уверены, стоит ли его упоминать».

«Мы по-прежнему сталкиваемся с парадоксом, — сказал Рамбо 24 февраля, когда они готовили рукопись к публикации. — Если вирус адаптирован к человеку, он должен был начать распространяться сразу после возникновения. Но мы не видим никаких генетических вариантов, которые были бы старше осени 2019 года».

«Да, парадокс всё ещё никуда не делся», — ответил Гэрри.

Эту досадную сложность в конечном итоге убрали из исследования.

Хотя «половинный участок расщепления фурина» и был идентифицирован, коронавирус летучих мышей с «половинным участком расщепления фурина» имел совсем другой рецептор-связывающий домен, чем ближайший родственник вируса, RaTG13, так же как и коронавирусы панголинов. Как эти или родственные им вирусы могли рекомбинироваться в SARS-CoV-2, оставалось загадкой.

«Здесь происходит какая-то запутанная херня», — сказал Рамбо.

26 февраля, когда рукопись была завершена, вирусологи решили не «предлагать ничего слишком конкретного».

«Я думаю, нам следует максимально придерживаться первоначального плана этой статьи и не пытаться слишком подробно рассказывать о том, что, по нашему мнению, произошло (например, какие части произошли от каких хозяев), — сказал Холмс. — Я говорю это, потому что уверен, что картина будет быстро меняться по мере появления новых данных, и мне не хотелось бы делать какие-либо серьёзные выводы, когда выборка настолько мала... Я просто не думаю, что нам нужно предлагать что-то слишком конкретное».

Даже уклоняясь от этих сложных вопросов, вирусологи столкнулись с лабораторным сценарием, исключить который было невозможно.

Геномный анализ не мог исключить сценарий случайного заражения исследователя природным вирусом, таким как десятки SARS-подобных коронавирусов, которые Уханьский институт вирусологии собирал на протяжении многих лет.

«На данном этапе мы, к сожалению, просто не можем исключить потенциальное случайное заражение в лаборатории», — сказал Андерсен.

«Нет, мы не можем и не должны, потому что это спровоцировало бы крики о СОКРЫТИИ. Без сомнения, Тулейн попал бы под подозрение», — ответил Гэрри.

Но в конечном итоге вирусологи решили, что им «не следует даже упоминать об этом».

«Единственное, что остаётся в рамках „конспирологической“ версии — это то, что исследователь заразился в результате работы, отбора проб или культивирования вирусов летучих мышей (то есть того самого, который стал nCoV), — заявил Рамбо 25 февраля. — Но мы не рассматриваем (и не можем рассматривать) реальную природу зоонозного события с эволюционной/геномной точки зрения, поэтому не нужно даже упоминать об этом».

«Ложная» связь с рынком морепродуктов

Вирусологи признавали между собой, что данные, указывающие на рынок морепродуктов, могут быть ненадёжными или быть результатом работы цензурного режима.

Эти заявления разительно контрастируют с публичной позицией, благодаря которой они прославились в научных работах и прессе в последующие годы. Соавторы исследования «Проксимальное происхождение» в дальнейшем возглавили самые громкие в мире научные исследования в пользу «теории рынка морепродуктов» о происхождении пандемии.

Вирусологи предположили, что вспышка на рынке была «отвлекающим манёвром» из-за «предвзятости выявления», которое искусственно создавало впечатление, что ковид возник на рынке просто потому, что власти в начале пандемии искали в основном случаи, связанные с рынком, вместо того чтобы исследовать другие части города.

«Кто-то должен сказать Nature, что рыбный рынок, скорее всего, не был причиной вспышки», — сказал Гэрри, когда вирусологи взвешивали возможность незамеченного распространения вируса среди людей до этой вспышки.

24 января 2020 года в журнале The Lancet была опубликована статья, согласно которой 13 из 41 первых официальных случаев заболевания не были связаны с рынком. Авторы «Проксимального происхождения» в своих первых заметках заявили, что связь с рынком морепродуктов может быть «ложной» и что она «уже вызывает некоторые сомнения».

Хотя участки расщепления фурина были изучены у высокопатогенного птичьего гриппа, для их возникновения обычно требовались очень тесные и плохо проветриваемые условия. Дикие животные, продававшиеся на оптовом рынке морепродуктов в Хуанане, не были упакованы достаточно плотно, чтобы способствовать эволюции участка расщепления фурина.

«Гипотетический [предшествующий] вирус с оптимальным фурин-подобным участком также должен был создать практически идеальный рецептор-связывающий домен, который, как выразился [Андерсен], был „полностью готов“ для связывания с человеческим ACE2, — сказал Гэрри 3 февраля. — Основная проблема, которая меня беспокоит, — это многоосновный участок расщепления. Понятно, что он может возникать в высокопатогенном птичьем гриппе, но это не совсем „естественный“ процесс».

«Не может быть, чтобы селекция происходила на рынке. Слишком низкая плотность млекопитающих: всего лишь небольшие группы из 3-4 особей», — сказал Холмс.

«Я тоже так думал, поэтому возникает вопрос, где можно достичь достаточно интенсивной передачи инфекции (как на птицефабриках для [H5N1]), чтобы создавать и передавать вставку участка фурина?» — ответил Гэрри.

«Это вопрос на миллион долларов», — сказал Рамбо.

Вирусологи выразили обеспокоенность по поводу закрытия доступа к геномным данным и другим эпидемиологическим доказательствам, полученным на рынке морепродуктов.

Однако в последующие годы те же вирусологи отбросили эти опасения, чтобы заявить, что происхождение вируса с рынка морепродуктов не вызывает сомнений.

В статье, опубликованной в 2022 году в журнале Science, соавторами которой были Холмс, Андерсен, Гэрри и Рамбо, вирусологи пришли к выводу, что официальное количество случаев указывает на рынок морепродуктов как на эпицентр пандемии, и отвергли опасения о том, что эту картину исказил необъективный сбор данных китайским Центром по контролю и профилактике заболеваний.

Как и в случае с «Проксимальным происхождением», статья в Science создавала впечатление, что её выводы незыблемы и что дебаты о происхождении вируса завершены. Как и «Проксимальное происхождение», она получила глобальное освещение в СМИ.

Но в частном порядке Холмс заявил, что официальные данные о количестве случаев заболевания в Китае могут быть недостоверными.

29 марта 2020 года, примерно через две недели после публикации «Проксимального происхождения», Холмс сообщил, что, по данным его источников в стране, число случаев заболевания COVID-19 в Китае в несколько раз превышает официально зарегистрированные, и что некоторые больницы в Ухане не рекомендовали сообщать о случаях заболевания.

«Так много замалчиваний и обмана, что это просто смешно, — сказал Холмс. — Истинное число случаев, вероятно, в разы больше, чем сообщается (я постоянно слышал о 5% заболеваемости в Ухане). Я также слышал, что некоторые больницы в Ухане отказываются проводить тесты, потому что хотят отчитаться о низких или нулевых показателях».

В статье, опубликованной в журнале Science в 2022 году, также сообщалось, что положительные образцы были взяты на рынке морепродуктов — в основном там, где продавались живые животные, что показывает, что пандемия возникла в результате зоонозного скачка.

Однако, судя по личным сообщениям, вирусологи сразу же выразили скептицизм по поводу качества этих данных.

«Они публикуют эти расплывчатые результаты „отбора проб из окружающей среды“. Что это значит?» — написал Холмс 3 февраля.

У Холмса, приглашённого профессора Китайского центра контроля и профилактики заболеваний, было контактное лицо, которое к 9 февраля 2020 года поделилось неопубликованными пробами из окружающей среды. Вирус, обнаруженный в районе рынка морепродуктов, был идентичен вирусу, обнаруженному у пациентов, что говорит о том, что вирус в районе рынка морепродуктов распространили люди, а не промежуточный хозяин.

«Я видел последовательности „из окружающей среды“ (надеюсь, Эдди не против их упоминания?) — они идентичны уханьской основе. Но кто знает, что это такое», — сказал Рамбо.

«Если под идентичностью вы подразумеваете 100% идентичность, как у многих последовательностей SARS-CoV-2, то я бы предположил, что это означает, что они не исходят непосредственно от какого-либо животного», — ответил Гэрри.

«...[последовательности] из окружающей среды потрясающе неинформативны, — сказал Холмс. — Если это лучшее, что у них есть, я буду шокирован».

«Ага. Образцы из окружающей среды были совершенно не информативны — я на самом деле даже не уверен, что они из окружающей среды», — сказал Андерсен.

«Как-то обидно, что образцы „из окружающей среды“ вообще ничего не показали», — написал Андерсен в другом сообщении.

Исследование 2023 года, написанное в соавторстве с Холмсом, Андерсеном, Гэрри и Рамбо, в ходе которого исследовалась ДНК возможных промежуточных хозяев в этих самых образцах, выделяло ДНК енотовидной собаки. И снова их работа привлекла внимание мировой прессы. СМИ сравнивали ДНК енотовидной собаки в этих образцах с отпечатками пальцев, найденными на месте преступления. Однако более углублённый анализ этих образцов опроверг это утверждение, показав отсутствие корреляции между вирусной РНК и ДНК вероятного промежуточного хозяина. Было обнаружено, что один образец, содержащий ДНК енотовидной собаки, выделенный вирусологами, содержал только одно прочтение вируса.

Личные сообщения вирусологов «Проксимального происхождения» более точно соответствуют интерпретации образцов, которые Центр по контролю и профилактике заболеваний Китая собрал на рынке морепродуктов. Китайские учёные утверждают, что вирус, обнаруженный в пробах, почти идентичен вирусу, обнаруженному у людей, и подчёркивают, что они брали образцы в тех местах рынка, где продавались животные. В результате любое объединение положительных образцов на прилавках с животными не имело смысла.

После публикации «Проксимального происхождения» вирусологи в частном порядке высказывали другие оправдания для исключения лабораторного происхождения — слишком поверхностные, чтобы их можно было публиковать публично в Nature Medicine.

«Я не слышал ни о каком сокрытии и прочем. [Директор Центра по контролю и профилактике заболеваний Китая] Джордж Гао руководил большей частью работы по отбору проб и геномике, и он слишком глуп, чтобы выдвинуть сложную теорию, — сказал Холмс. — Почему тогда группа [Уханьского института вирусологии] опубликовала данные RaTG13, который только поможет обвинить их самих? В этом нет никакого смысла».

Непрекращающиеся сомнения

После публикации в Nature Medicine двое из пяти авторов «Проксимального происхождения», Андерсен и Липкин, в частном порядке заявили, что «Проксимальное происхождение» в полной мере не исключало всех лабораторных сценариев.

К 3 апреля, через 17 дней после того, как «Проксимальное происхождение» впервые появилось в Nature Medicine, в свете других исследований Андерсен начал «сомневаться». В 2013 году в блоге Virological была опубликована статья о том, что эксперименты на коронавирусах с серийным пассажем обычно приводили к амплификации 12-нуклеотидной вставки в спайк-белке — как в участке расщепления фурина. По словам Андерсена, эти вставки были «изобилуют аргинином», как и участок расщепления фурина в SARS-CoV-2.

«Вся история с вмешательством в участок фурина в [культуре тканей], заставляет меня усомниться в себе, — написал Андерсен в Slack. — Помните, когда мы изучали этот процесс, мы говорили о том, что „пассаж может заставить вирусы приобретать эти участки“? Мы не могли найти ссылку, но кто-то только что сделал публикацию на Virological, которая привела меня к этой [статье]».

Гэрри назвал эту закономерность «странной».

«Я не думаю, что эти новые знания противоречат тому, что мы говорили в статье, но они делают наш аргумент о том, что это был „однозначно не пассаж“ более слабым», — сказал Андерсен.

Вскоре после этого газета Washington Post сообщила о телеграммах Госдепартамента, в которых говорилось о нехватке квалифицированных специалистов в Уханьском институте вирусологии.

Эта новость напугала Андерсена.

17 апреля, когда Фаучи на пресс-брифинге в Белом доме цитировал «Проксимальное происхождение» как доказательство того, что вирус соответствует естественной эволюции, Андерсен выразил своё беспокойство в приватной беседе со своими соавторами в Slack.

«Меня немного беспокоят эти „телеграммы“, — сказал Андерсен. — Возможно ли, что у них что-то есть? Я свожу всё это к дурацкому трамповскому пусканию пыли в глаза (и просто идиотизму), но я не готов биться за это насмерть».

Дальнейшее изучение научной литературы показало, что вирусологи, скорее всего, неправильно истолковали значение О-связанных гликанов вируса — углеводных цепей, которые обычно прикрепляются к белкам вблизи пролинов и должны существовать в SARS-CoV-2 из-за пролина (P) в участке расщепления фурина (PRRA). Поскольку эти углеводные цепи могут защищать вирусы от иммунной системы хозяина, вирусологи предположили, что SARS-CoV-2 должен был эволюционировать естественным образом в присутствии воздействия иммунной системы.

«Образование ранее предсказанных О-связанных гликанов также вряд ли произошло в результате пассажа в клеточной культуре, поскольку такие особенности предполагают участие иммунной системы», — говорится в «Проксимальном происхождении».

Но уже через месяц после публикации Андерсен в частном диалоге признал, что работа 2017 года показала, что это, скорее всего, не так, и что эта ошибка разрушила ключевой аргумент против возможности возникновения вируса в результате определённых лабораторных экспериментов.

«Мне очень хочется агрессивно начать спорить: „Не будьте идиотами, верящими в такие глупые теории, — президент отвлекает вас от реальных проблем“. Но меня беспокоит, что мы не можем полностью опровергнуть теорию о [клеточной] культуре, — сказал Андерсен. — Наша позиция в основном основывалась на присутствии О-связанных гликанов, но они, вероятно, могут играть и другую роль».

Андерсен также напомнил о том, что в предыдущие недели каждый из вирусологов признавал, что методы современной вирусологии позволяют легко создавать вирусы, не оставляя следов, — но в «Проксимальном происхождении» об этом умалчивалось.

«Мы также не можем полностью исключить возможность разработки вируса (для фундаментальных исследований). Да, явных признаков этого нигде нет, но этот фуриновый участок мог быть вставлен с помощью сборки Гибсона (а создать систему обратной генетики, очевидно, несложно: немцам удалось сделать именно это для SARS-CoV-2 менее чем за месяц)», — сказал Андерсен в том же сообщении.

«Даже „половинный участок расщепления фурина“ в коронавирусе летучей мыши RmYN02 не объясняет, как участок расщепления фурина появился в SARS-CoV-2», — сказал Андерсен.

«У RmYN02 рядом с этим участком есть некоторая структура, но это не такой тип вставки, — написал он. — Я согласен, что это доказательство того, что „всё это происходит естественным способом“. Но это всё равно не уничтожает [лабораторную] теорию окончательно».

Другие вирусологи не стали слушать опасения Андерсена.

«Я согласен, что действительно могут быть какие-то перехваченные „телеграммы“, но какие? Мы уже знаем, что китайцы перешли в режим глубокого сокрытия, например, закрыли рынок и уничтожили „доказательства“, — сказал Гэрри. — Я полагаю, что возможно Уханьский институт вирусологии охарактеризовал штамм NCoV-19 раньше, чем произошли первые случаи заболевания, выявленные в декабре, но это не делает его непосредственным источником вируса. Также вероятно, что китайцы знали о распространении нового респираторного вируса до случаев на рыбном рынке».

На следующий день Андерсен отступил в вопросе о разработке вируса, но продолжил говорить своим соавторам о возможности проведения других лабораторных экспериментов.

«Наши доказательства против теории искусственной разработки очень (очень!) сильны, но доказательства против культивирования — нет (присутствие О-связанных гликанов, вероятно, контролирует активность [участка расщепления фурина] и совсем не похожа на муциноподобный домен, как мы писали), — продолжил Андерсен. — Опять же, я уверен, что это всё — пускание пыли в глаза, но мне нужно увидеть эти телеграммы в реальности, прежде чем я пожертвую собой ради этого».

Андерсен не нашёл поддержки среди своих соавторов, чьи позиции против теории утечки из лаборатории укрепились после публикации «Проксимального происхождения».

«Давайте взглянем правде в глаза: если только не найдется осведомитель из Уханьского института вирусологии, который сбежит оттуда и станет жить на Западе под новой личностью, мы НИКОГДА не узнаем, что произошло в той лаборатории. Никогда», — сказал Холмс.

«Слишком много совпадений, чтобы игнорировать теорию с рынком, — ответил Холмс. — Я не вижу причин апеллировать к версии утечки из лаборатории».

Вирусологи получили внимание мировой прессы из-за «Проксимального происхождения».

По данным Altmetric, за несколько дней статью прочитали миллионы человек и она стала самой влиятельной работой среди всех научных дисциплин.

«Это обеспечит нам постоянный контракт», — сказал Андерсен в марте, вскоре после публикации.

В то же время вирусологи начали получать гневные электронные письма от людей, которые считали, что пандемия началась из-за утечки из лаборатории.

По мере того как начали формироваться группировки, поддерживающие либо теорию утечки из лаборатории, либо зоонозную теорию, Андерсен, похоже, отбросил все остающиеся сомнения в сторону.

«Я решил, что буду биться за это насмерть, так что я поговорю с репортёрами и попытаюсь их вразумить», — сказал Андерсен, дав ссылку на статью о том, что администрация Трампа поручила спецслужбам проверить Уханьский институт вирусологии.

Андерсен был не единственным соавтором «Проксимального происхождения», который усомнился в обоснованности статьи после её публикации.

Как выяснил комитет, Липкин, над которым в частных разговорах насмехались некоторые другие авторы исследования, позже раскритиковал своих коллег за то, что они слишком преувеличили доводы в пользу происхождения вируса с рынка морепродуктов.

В то время как другие вирусологи «Проксимального происхождения» в препринте статьи, опубликованной в феврале 2022 года, заявили о почти однозначном подтверждении вспышки на рынке морепродуктов, Липкин в электронном письме журналисту раскритиковал анализ как «не поддающийся проверке».

«Наши коллеги подогревают эту идею с помощью кабинетной эпидемиологии, основанной на непроверяемых наборах данных и терминах вроде „диспозитивные доказательства“», — сказал он.

«Уханьский институт вирусологии работал с образцами, взятыми от летучих мышей, и культивировал вирусы летучих мышей в условиях BSL-2. Об этом уже есть опубликованные данные: материалы и методы в двух статьях. Это неприемлемо», — сказал Липкин в отдельном письме от 20 октября 2022 года.

«Панголиновое безумие»

Вирусологи отмечают, что открытие последовательностей коронавируса панголинов, похожих на SARS-CoV-2, стало решающим моментом в кардинальном изменении из позиции по вопросу о лабораторном происхождении вируса.

«Особенности SARS-CoV-2, которые изначально предполагали версию возможной искусственной разработки, были выявлены у родственных коронавирусов. То есть те особенности, которые первоначально казались нам необычными, таковыми не были, — рассказал New York Times Андерсен в июне 2021 года. — Например, мы изучили данные о коронавирусах, обнаруженных у других видов, таких как летучие мыши и панголины, которые показали, что особенности, которые сначала казались уникальными для SARS-CoV-2, на самом деле были обнаружены у их родственных вирусов».

Однако новые сообщения показали, что эти последовательности вирусов у панголинов на самом деле не убедительны, — особенно когда вирусологи изучили их более тщательно.

В разное время Холмс говорил разное, но либо 30 января, за два дня до телеконференции, либо 2 февраля, через день после неё, с ним по поводу интересующих его коронавирусов панголинов связался вирусолог из Гонконгского университета Томми Лам.

К 5 февраля вирусологи обсудили отобранные в Гуандуне и переданные Ламом Холмсу геномные данные панголинов.

У коронавируса панголинов отсутствовал участок фурина, и он был слишком непохож на SARS-CoV-2, чтобы быть его предшественником, но рецептор-связывающий домен близко ему соответствовал и содержал шесть ключевых остатков, которые совпадали с остатками нового коронавируса.

«Панголиновое безумие, — написал Холмс. — Очень похоже на [новый коронавирус] в [рецептор-связывающем домене], большинство ключевых остатков одинаковы. Похоже сильнее чем RaTG13».

Андерсен выразил обеспокоенность по поводу «не внушающего доверия» качества данных. Вместе с этим он переименовал канал в Slack из «Проекта „Уханьская разработка“» в «Проект „Уханьский панголин“».

«Поскольку вирус панголина имеет 6 из 6 ключевых участков в рецептор-связывающем домене, я поддерживаю теорию естественной эволюции», — написал Холмс в электронном письме, адресованном Фаррару, Фаучи и Коллинзу 8 февраля.

7 февраля Южно-Китайский сельскохозяйственный университет сообщил в пресс-релизе, что выделил собственный коронавирус панголинов из Гуандуна, который, как сообщается, на 99% схож с новым коронавирусом.

Вирусологи ждали публикации последовательности, надеясь, что она разрешит их вопросы об участке расщепления фурина и будет более близка к новому коронавирусу, чем его ближайший известный родственник — вирус RaTG13 Уханьского института вирусологии.

В электронном письме от 8 февраля, в котором были отмечены все вирусологи, Фаучи, Фаррар и Коллинз, Андерсен сказал, что, по его мнению, «все участники этого письма» надеялись, что панголины снимут опасения по поводу утечки из лаборатории.

«Вирус панголинов, о котором было объявлено на пресс-конференции, может решить эту проблему, если в нём есть вставка с участком расщепления фурина, что было бы практически неоспоримым доказательством природного сценария», — сказал Рамбо.

Если бы геномы оправдали надежды и содержали уникальный участок расщепления фурина, они стали бы убедительным доказательством того, что COVID-19 возник в природе. Электронные письма, отправленные Коллинзом и Фарраром, свидетельствуют о том, что они с нетерпением ждали появления последовательностей.

«Была ли раскрыта реальная последовательность коронавируса панголинов? Это будет ОЧЕНЬ интересно. Есть ли в нём участок расщепления фурина?» — спросил Коллинз.

«Пока не думаю, но... стараюсь!» — ответил Фаррар.

Однако вскоре вирусологи поняли, что вирусам у панголинов не хватает характеристик промежуточного хозяина.

В черновиках «Проксимального происхождения» признавалось, что «для приобретения вирусом участка расщепления фурина... [промежуточное] животное-хозяин должно иметь высокую плотность популяции, чтобы необходимый естественный отбор проходил эффективно, а также иметь ген ACE2, сходный с человеческим ортологом».

Рецепторы панголинов оказались слишком непохожими на человеческие, чтобы способствовать эволюции вируса, столь «предварительно адаптированного» для распространения среди людей.

«Я пытался понять, насколько ACE2 панголинов похожи на человеческие, и может ли репликация в этом хозяине привести к появлению рецептора, который достаточно тонко настроен на человеческий рецептор. Сложно сказать наверняка, что это тот самый случай», — сказал Андерсен 7 февраля.

Кроме того, более внимательное изучение пресс-релиза ученых из Гуандуна показало, что коронавирус панголина «имеет до 99% схожести» с новым коронавирусом. Вирусологи признали, что он вряд ли является достаточно близкородственным, чтобы это установило происхождение вируса.

«Нам действительно нужно проверить, так ли хороши данные по панголинам, как они утверждают, — сказал Холмс. — Действительно, на самом деле это „до 99%“, а не „99%“. Это меня одурачило».

Всего через несколько дней после того, как он заявил New York Times, что RatG13 из Уханьского института вирусологии не является близким родственником SARS-CoV-2, в частном разговоре он жаловался, что последовательности панголинов недостаточно близки, чтобы развеять опасения по поводу RatG13.

«До 99% — это никуда не годится. Есть участок RaTG13 длиной 342 пары нуклеотидов, который идентичен CoV. Ох», — ответил Рамбо.

«Значение сходств в 99% и 99,8% довольно существенно и, по крайней мере, кардинально изменит ход дискуссии», — сказал Гэрри.

18 февраля Рамбо поделился последовательностью вируса, который он считал вирусом «pango99» (вирусом панголинов, сходным с SARS-CoV-2 на 99% — п. п.).

Вирусологи вскоре заметили, что коронавирусы панголинов не были ключом к происхождению пандемии.

«У „pango99“ (если это он) нет участка фурина», — сказал Рамбо.

«Когда они говорят „до 99%“, они имеют в виду в среднем 90%», — сказал Рамбо 18 февраля.

«Я думаю, что они слишком обрадовались своим результатам и сделали слишком громкое заявление», — сказал Холмс.

Гэрри сказал, что домен-связывающий рецептор панголина вряд ли мог участвовать в рекомбинации, которая привела к появлению нового коронавируса.

«В том, что касается nCoV, нет более неопровержимого доказательства, чем RaTG13. Он не настолько близок к нему, чтобы быть предшественником, и не настолько локально близок, чтобы можно было убедительно обосновать, что он мог быть субстратом для рекомбинанта, который породил nCoV», — сказал он.

Вирусологи обновили черновик своей статьи «Проксимальное происхождение», заявив, что обнаружение коронавируса панголина с рецептор-связывающим доменом, аналогичным оптимизированному для человека домену в SARS-CoV-2, доказывает, что это (появление Covid-19 — п.п.) было результатом естественной селекции. Но в частных обсуждениях они упёрлись в отсутствие участка расщепления фурина.

Андерсену и Гэрри далеко не сразу удалось избавиться от сомнений по поводу происшествий в лаборатории. Они предположили, что коронавирус панголинов изучался в лаборатории в ходе серийного пассажа и таким образом приобрёл участок расщепления фурина.

«Без вставки теория [серийного] пассажа становится всё более вероятной», — сказал Рамбо.

«Вопрос в следующем: они что, недавно поняли, что панголины — носители коронавирусов, а затем вырастили их в лаборатории, чтобы проверить, могут ли они заразить человеческие клетки? Это довольно высоковероятное событие, — сказал Андерсен в отдельном сообщении. — Однако очевидно, что ни одна из этих последовательностей панголинов не была источником ковида».

«Чем больше последовательностей вирусов панголинов я вижу, тем менее вероятным мне кажется то, что они могли быть промежуточными хозяевами. Я думаю, что это просто одно из многих животных с SARS-подобными коронавирусами», — также сказал он.

Вирусологи решили не раскрывать вопрос о том, какое животное могло послужить промежуточным хозяином.

«Я не думаю, что мы хотим слишком сильно склоняться в сторону панголинов. Я бы просто поставил здесь огромный знак вопроса. Или использовал бы какого-нибудь грызуна», — сказал Холмс 12 февраля.

Похоже, что Андерсена также по-прежнему беспокоило качество данных.

«Четыре последовательности панголинов только что отпали. К сожалению, они слишком похожи на предыдущие и отличаются в [рецептор-связывающем домене], — сказал Андерсен 17 февраля. — Я начинаю думать, что одна выделяющаяся последовательность на самом деле может быть ошибочной».

Несколько дней спустя, после отправки статьи в Nature Medicine, один из рецензентов выступил против её публикации, поскольку считал, что последовательности вирусов панголинов, скорее всего, позволят разрешить загадку происхождения. Вирусологи возразили на это, заявив, что они недостаточно близко похожи, чтобы иметь прямое отношение к пандемии.

«Чем больше последовательностей панголинов мы видим (а мы их очень тщательно анализируем и обсуждаем), тем более маловероятным кажется, что они являются промежуточными хозяевами, — сказал Андерсен. — Несомненно, они носители SARS-CoV-подобных вирусов, но маловероятно, что они имеют прямое отношение к пандемии COVID-19».

«К сожалению, ничто из этого не помогает опровергнуть лабораторное происхождение, и такую вероятность следует рассматривать как серьёзную научную теорию (чем мы и занимаемся), а не отбрасывать как очередную теорию „заговора“. Нам всем очень, очень хотелось бы, чтобы мы могли это сделать (именно так всё и началось), но, к сожалению, это просто невозможно, учитывая имеющиеся данные», — продолжил Андерсен.

Ещё несколько недель данные о панголинах не будут опубликованы из-за цензуры в Китае.

«К сожалению, они могут не опубликовать эти данные в ближайшее время, потому что столкнулись с огромной критикой в Китае. Я думаю, в основном это связано с признанием того, что панголинов незаконно ввозят в Китай, о чём, очевидно, говорить нельзя. Очень по-чернобыльски», — сказал Холмс.

Когда последовательности панголинов наконец опубликовали, только один ген был на 99% идентичен SARS-CoV-2. Ген шипа был похож лишь на 84,5% и не имел участка фурина.

Коронавирусы панголинов были получены из одного набора данных, впервые описанного в статье, опубликованной в октябре 2019 года, как позже выяснилось в ходе внешних расследований. Данные, переименованные без указания авторства предыдущей работы, были получены от кучки панголинов, изъятых таможенной службой Гуандуна в марте 2019 года.

Личные сообщения вирусологов резко контрастируют с их публичным описанием коронавируса панголинов как важнейшего открытия и поворотного момента.

Обеспокоенность по поводу в уханьской лаборатории и EcoHealth Alliance

Как следует из новых сообщений, хотя в «Проксимальном происхождении» биобезопасность упоминается лишь вскользь, вирусологи выразили серьёзную озабоченность по поводу рискованных исследований и биобезопасности в Уханьском институте вирусологии.

В статье «Проксимальное происхождение» говорится, что фундаментальные исследования, связанные с пассажем коронавирусов, проводились на втором уровне биобезопасности «по всему миру».

Уровни биобезопасности варьируются от первого до четвёртого (BSL-1 — BSL-4), где первый — самый мягкий.

Однако личные сообщения вирусологов свидетельствуют об их обеспокоенности тем, что уровень биобезопасности был рискованно низким, особенно в Уханьском институте вирусологии, где учёные были крайне заинтересованы в проведении исследований по приобретению функций, которые могли бы сделать коронавирусы более опасными.

Андерсен заметил, что потенциально рискованные эксперименты с коронавирусами в Ухане проводились на «совершенно безумном» уровне BSL-2, который гораздо менее безопасен, чем BSL-3, требуемый для типичных экспериментов с SARS и MERS, и BSL-4, требуемый для самых опасных вирусов. Второго уровня биобезопасности недостаточно для такого заразного вируса, как SARS-CoV-2.

«Проводить такие опыты на BSL-3 (или ниже) — это просто полное безумие! На мой взгляд, это нужно делать на BSL-4 с дополнительными мерами предосторожности», — сказал Андерсен.

Андерсен также выразил обеспокоенность по поводу исследований по приобретению функций в целом.

«Честно говоря, я не уверен, что такие знания вообще полезны. И при этом, они, конечно, исключительно опасны. Достаточно одной ошибки», — сказал он в том же сообщении.

Вирусологи также отметили «очень сильное внимание» лаборатории к спайк-белкам коронавирусов — именно там находится вызывающая беспокойство мутация участка расщепления фурина.

«Основное беспокойство... вызывает то, чем там занимаются: получением подобных MERS вирусов для заражения людей, получение подобных SARS вирусов для провоцирования болезни у мышей и заражения людей и так далее, — сказал Андерсен. — Во всей этой работе очень большое внимание уделяется спайк-белку».

"Хорошим решением было бы выложить эти аргументы для ограниченного обсуждения. И, честно говоря, мы могли извлечь из этого уроки, даже если утечки не было — ведь она легко могли произойти, — ответил Рамбо. — Во всяком случае, сам факт того, что мы это обсуждаем, показывает, насколько это вероятно.

Поскольку SARS-подобные вирусы распространяются в Южном Китае, вирусологи также задались вопросом о том, как SARS-подобный коронавирус мог попасть за сотни километров в мегаполис Ухань, не вызвав по пути других вспышек.

Холмс отметил, что все SARS-подобные коронавирусы были обнаружены в сотнях миль от Уханя на юге Китая. Он также подчеркнул, что Уханьский институт вирусологии нашёл большинство своих коронавирусов в провинции Юньнань.

«Интересно, что все SARS-коронавирусы, способные использовать человеческий ACE2, были обнаружены у R. sinicus (Rhinolophus sinicus — вид китайской летучей мыши — п. п.) в провинции Юньнань», — процитировал статью Ши Чжэнли Андерсен.

«В Хубэе (провинция Уханя) присутствуют бетакоронавирусы летучих мышей, но они относятся к разным кладам (группам организмов — п. п.) и не исходят от R. affinis (Rhinolophus affinis — также вид китайской летучей мыши — п. п.). Похоже, что группа из Уханя берёт пробы почти исключительно в Юньнани. Должно быть, в их морозильных камерах хранится огромное количество образцов. Так что этом плане нет ничего удивительного в том, что их вирус из Юньнани. НО если вирус естественный, то это должно означать, что существует бетакоронавирус от летучей мыши из Хубэя, который более чем на 96,5% похож на 2019-nCoV, и что должен существовать промежуточный хозяин, который ещё более на него похож. Опять же, у всего этого может быть естественное происхождение. Но меня поражает, насколько этот вирус отличается от SARS», — сказал Холмс.

Гэрри отмечает, что в исследовании EcoHealth Alliance город Ухань рассматривался как маловероятное место заражения коронавирусами летучих мышей.

«Сыворотку из Уханя — я не шучу — использовали в качестве контрольной группы», — сказал Гэрри.

Андерсен сделал аналогичное замечание относительно RaTG13, близкородственного вируса, выявленного в Уханьском институте вирусологии.

«Я считаю, что RaTG13 родом из Юньнаня, который находится примерно так далеко от Уханя, как это только возможно, чтобы при этом оставаться в Китае. Каковы шансы найти вирусы, идентичные на 96%, учитывая такое расстояние?» — сказал он.

«Эбола попала из Средней Африки в Западную за 10-20 лет», — ответил Рамбо, ещё раз намекая на спорное происхождение вспышки Эболы в Западной Африке в 2014 году.

Очевидно, что другие представители вирусологического сообщества тоже говорили об Уханьском институте вирусологии. С профессиональной конференции Холмс передал слух о том, что осенью 2019 года в лаборатории появился новый SARS-подобный вирус.

«Я встретил одного парня, который сказал, что у его товарища из Уханьского института вирусологии есть образец человеческого „SARS-подобного коронавируса“, полученный в августе 2019 года», — поделился Холмс.

В целом вирусологи продемонстрировали, что им известно о многолетнем споре в научном сообществе о том, могли ли новые методы вирусологических исследований спровоцировать пандемию за годы до появления COVID-19.

«Разум может играть злые шутки, и одна из них — отрицание, — сказал Гэрри. — SARS-CoV-1 вырывался из китайских лабораторий 2, 3 или 6 раз (в зависимости от источника информации) ПОСЛЕ того, как завершилась вспышка, унесшая жизни 10% заражённых. Да, возможно, Ухань привлекает слишком много внимания — такое могло быть где угодно. Мы знаем, что две группы в Гуандуне занимались метагеномикой и выращивали коронавирусы панголинов, возможно, в течение многих лет. В лаборатории может произойти утечка из хранилища или от исследователей, и вы СКОРЕЕ ВСЕГО никогда об этом не узнаете».

В частных диалогах вирусологи высмеивали главных американских партнеров Уханьского института вирусологии — некоммерческую организацию EcoHealth Alliance и лабораторию Барика Университета Северной Каролины. Они шутили, что те, возможно, выпустили новый коронавирус, при том что публично они этих учёных поддерживали.

Андерсен, Гэрри, Рамбо и Холмс ранее критиковали планы EcoHealth Alliance расширить подход к предотвращению пандемий, стремясь собрать все распространяющиеся в природе вирусы и предсказать, какие из них могут перекинуться на человеческий вид.

Но после пандемии, начавшейся в Ухане, вирусологи перешли к защите исследований EcoHealth как необходимых для остановки следующей пандемии.

Тем не менее, в частных диалогах вирусологи продолжали высмеивать EcoHealth, её совместную с Агентством США по международному развитию программу сбора вирусов под названием PREDICT («предсказать» — п.п.) и лабораторию Барика.

Они высмеивали президента EcoHealth Alliance Питера Дашака, называя его «Дашурком» («Дашак» + «придурок» — п. п.) и «Великим магом EgoHealth» («ego» — эго, самолюбие).

Гэрри предложил создать диаграмму, чтобы описать возможные варианты происхождения вируса, которые на тот момент включали в себя утечку вируса из лаборатории в Ухане после пассажа в клеточной культуре.

«Диаграмма с тремя сценариями и рисунками... Не делайте учёного, специализирующегося на пассаже в клеточной культуре, азиатом (но, возможно, — похожим на Ego-парня)», — пошутил Гэрри.

«Нам нужен рисунок Питера Дашака, чтобы использовать его на всех рисунках», — согласился Рамбо.

Сначала Гэрри создал рисунок сумасшедшего учёного, а затем набросок, напоминающий Дашака.

Вирусологи отметили, что программа PREDICT подписала контракт с EcoHealth по обнаружению новых коронавирусов летучих мышей в Южном Китае, где распространяются ближайшие родственники вирусов Covid-19.

«Одна вещь мне кажется забавной: вся эта работа по получению образцов от летучих мышей проводилась при поддержке PREDICT. Так что если они не могут предсказать пандемии, которые сами же и вызывают, то я бы сказал, что их программа находится в очень плохом состоянии», — заявил Андерсен 3 февраля.

«Возможно, они планировали провести пресс-конференцию, где бы предсказали, какой вирус вызовет следующую пандемию, но затем он вырвался из лаборатории раньше времени?» — спросил Рамбо.

«Любое обнаруженное [промежуточное] животное будет для них полезным. В противном случае мы все будем показывать на них пальцем и говорить людям, что они настолько бездарны, что не могут даже предсказать вспышки, вызванные ими самими... Слишком резко?» — заявил Андерсен 7 февраля.

Вирусологи также выразили обеспокоенность по поводу работы Барика.

В черновиках «Проксимального происхождения» ещё от 3 февраля со ссылкой на сотрудничество Университета Северной Каролины и Уханьской лаборатории по приобретению функций коронавирусами, которое в частных беседах беспокоило вирусологов, говорится, что «генетические данные ясно показывают, что 2019-nCoV не происходит из какой-либо ранее использовавшейся вирусной основы, в том числе из тех, о которых недавно писали в различных теориях заговора, основанных на статье в Nature Medicine 2015 года».

«Проксимальное происхождение» исключало теорию неудачного эксперимента по приобретению функций, но в частных диалогах шутки продолжались.

В сообщении от 10 февраля Гэрри пошутил о «следующих [новых коронавирусных] заболеваниях, которые могут появиться откуда угодно — например, из лаборатории в Северной Каролине».

Всего через несколько дней после шуток о PREDICT, Дашаке и Бариче как о потенциальных виновниках пандемии, вирусологи получили первое упоминание своей статьи: в письме, опубликованном в The Lancet и распространённом Дашаком, любые вопросы об Уханьском институте вирусологии осуждались как разжигающие предрассудки и недоверие. Там же цитировалась ранняя версия «Проксимального происхождения», опубликованная в вирусологическом блоге.

К моменту публикации «Проксимального происхождения» весной вирусологи, казалось, были довольны своей работой, поддерживающей продолжение исследований по сбору вирусов и приобретению функций, по поводу которых они в частных диалогах выражали обеспокоенность, даже в свете опасений других заслуживающих доверия учёных, таких как Эбрайт, Липсич и профессор Вашингтонского университета Карл Бергстром.

«Эбрайт/Липсич/Бергстром попытаются использовать это, чтобы положить конец исследованиям по приобретению функций, хотя я думаю, что наступает время, когда они нам понадобятся больше всего», — заявил Холмс 17 апреля.

«Большая просьба»: Влияние авторитетных научных учреждений

Вирусологи замалчивали многие нерешённые научные сложности, связанные с вирусом, и косвенные доказательства, указывающие на лабораторию, чтобы написать «Проксимальное происхождение» всего за несколько недель.

Новые обнародованные сообщения указывают на мотив, побудивший учёных поспешно сделать вывод о зоонозном происхождении вируса: Фаучи и Коллинз, чьё учреждение финансировало исследования Андерсена, Гэрри и Липкина, и Фаррар, чьё учреждение финансировало Холмса и Рамбо, по-видимому, подталкивали вирусологов к публикации того, что «заглушило бы» теорию утечки из лаборатории.

Будучи одними из самых влиятельных спонсоров научных исследований в мире, Фаучи, Фаррар и Коллинз имели свои мотивы для преуменьшения вероятности того, что исследования по приобретению функций вызвали возникновение пандемии. Фаррар сказал, что авторитетная группа учёных должна остановить дискуссию о лабораториях Уханя, «пока она не вышла из-под контроля».

Фаррар передал черновики и правки Фаучи и Коллинзу. Фаррар также спрашивал их мнение о том, стоит ли вообще публиковать эту работу. Вирусологи прозвали Фаучи и Коллинза «парнями из Бетесды» в честь нахождения штаб-квартиры Национальных институтов здравоохранения США в Бетесде, штат Мэриленд.

Фаучи и Коллинз одновременно обменивались электронными письмами о том, могут ли Национальные институты здравоохранения США быть связаны с исследованиями Уханьского института вирусологии по RaTG13, вирусу, близкородственному новому коронавирусу. К концу января Фаучи был уведомлён о том, что его институт финансировал открытие и исследование коронавируса в Ухане через EcoHealth Alliance. Коллинз также выразил опасения, что эта теория может разрушить «международную гармонию».

Когда 1 февраля началась телеконференция, на которой присутствовали Фаучи, Фаррар, Коллинз, авторы «Проксимального происхождения» и вирусологи, занимающиеся исследованиями по приобретению функций, включая Фушье и Купманс, авторы «Проксимального происхождения» обменялись мнениями в Slack.

Примерно через 40 минут после начала разговора вирусологи обменялись загадочными сообщениями.

«Большая просьба!» — написал Холмс.

«Уничтожить этот мир на основании данных о последовательности. За или против?» — ответил Андерсен.

Спустя несколько минут Андерсен ещё раз упомянул некую просьбу.

«В его словах есть смысл, но, блин, такое трудно провернуть», — сказал он.

Точный смысл «большой просьбы» остаётся неясным.

Но очевидно, что после звонка группа вирусологов начала собирать доказательства того, что вирус не был разработан в лаборатории, и игнорировать доказательства, указывающие на это.

«Я думаю, что кто-то должен обосновать это с научной точки зрения, прежде чем всё выйдет из-под контроля (и приведёт к более официальным расследованиям)», — сказал Рамбо 8 февраля в цепочке электронных писем, в которую были включены Фаррар, Фаучи и Коллинз.

Рамбо провел мозговой штурм относительно того, как найти более веские доказательства для дискредитации гипотезы лабораторного происхождения, а не идеи о том, что учёные будут экспериментировать только с известными вирусами.

«Я думаю, нам нужны более веские аргументы, чем утверждение, что ни одна лаборатория не проводила таких экспериментов, — написал Рамбо 8 февраля. — Можно ли утверждать, что А) эксперимент с пассажем не привёл бы к появлению тех особенностей, которые мы видим? Или Б) что есть логичные причины, по которым кто-то не стал бы проводить такой эксперимент?»

Вирусологи настаивали на том, что они подошли к проблеме как учёные-агностики. А периодически появляющиеся в Slack сообщения всё же свидетельствуют о некотором желании оценить возможность лабораторного происхождения с беспристрастной точки зрения.

«Я думаю, что нам нужно просто изложить особенности данных и оставить открытым вопрос о причине, — сказал Холмс 3 февраля. — Просто набросайте то, что нужно объяснить, и оставьте всё как есть. Независимо от того, каков будет ответ, который мы, скорее всего, никогда не узнаем, это действительно важный вопрос с точки зрения биологии».

«Я думаю, что мы должны придерживаться своей позиции и не сглаживать её только для ради публикации», — сказал Холмс 20 февраля.

Но новые сообщения также показывают, как объективность отступила под давлением со стороны влиятельных спонсоров, коллег-вирусологов и редакторов журнала Nature.

Вирусологи и недели не проработали над доказательствами, когда Фаррар спросил, могут ли они предоставить информацию трём самым престижным журналам в мире.

Судя по сообщениям, Фаррар предложил использовать своё служебное положение, контролирующее миллиарды научных средств в Wellcome Trust, чтобы разместить статью в престижном научном журнале.

«Когда ждать обновления? Lancet, Nature, [New England Journal of Medicine] — все они немедленно рассмотрят статью, — сказал Фаррар 7 февраля. — Могу ли я как-то помочь с редакцией?»

Фаррар также сказал, что поделится копией их исследования с ВОЗ.

«Джереми подталкивает нас к тому, чтобы мы подготовили статью для публикации (в Nature)», — сказал Рамбо 8 февраля.

«На данном этапе мне кажется, что это больше похоже на школьный проект, чем на полноценную научную работу, но мы определённо сможем довести её до ума», — ответил Андерсен.

В тот же день Фаррар разъяснил свою цель в электронном письме.

«Теория происхождения быстро распространяется не в социальных сетях, а среди некоторых учёных, а также в основных средствах массовой информации и среди политиков, — сказал Фаррар. — Целью всего этого было собрать нейтральную, уважаемую научную группу, чтобы она изучила данные и нейтральным, взвешенным образом высказала своё мнение. Мы надеялись удержать дискуссию на стороне науки, а не какой-нибудь теории заговора или другой теории, а также сделать авторитетное заявление, которое сформирует вектор дальнейшего обсуждения — прежде чем оно выйдет из-под контроля и приведёт к потенциально огромным разрушительным последствиям».

«Я бы предпочёл, чтобы тщательно продуманная научная работа стала достоянием общественности ещё на раннем этапе и помогла смягчить самые поляризованные споры, — продолжил Фаррар. — В противном случае они будут разгораться всё сильнее, а наука будет на них реагировать. Не самое лучшее положение».

Любые неясности относительно цели Фаррара были развеяны в другом электронном письме, также датированном 6 февраля. В нём он передал свою просьбу Купманс, которая, как знали вирусологи «Проксимального происхождения», в целом выступала против рассмотрения теории утечки из лаборатории, чтобы «как можно скорее подвить „конспирологическую“ идею».

«Получится ли ещё сильнее подавить „конспирологическую“ идею и сделать её абсолютно нейтральной? Обсуждал с [Купманс] вчера ночью и обсужу на совещании ВОЗ на следующей неделе... Оба думают о том, не стоит ли опубликовать статью раньше, но это безжалостно по отношению к науке... Стоит сдаться».

Вирусологи спрашивали у Фаррара разрешение по каждому дополнительному вопросу: публиковать ли статью, каким сервисом для создания препринта воспользоваться, добавить ли ещё одного автора в строку авторов и даже распространить ли статью на ещё более широкое число электронных адресов.

«Поговорил с Джереми сегодня утром, — сообщил Рамбо 12 февраля. — Больше мне сказать нечего... Только то, что он по-прежнему считает важным выпустить статью, основанную на сухих фактах».

«Да, давайте просто закончим её», — ответил Холмс.

Позже Андерсен скажет коллеге, что процесс был «немного поспешным». Особенно если учесть, что он несколько дней не был в сети, но всё равно говорил о «давлении со стороны вышестоящего руководства, которое требовало довести дело до конца».

«Извините, что последнюю часть пришлось делать без вас... давление сверху, — сказал Холмс Андерсену. — В конце концов, всё получилось очень быстро. Джереми Фаррар и Фрэнсис Коллинз очень довольны. Меня это устраивает».

Фаррар и Коллинз призвали группу опубликовать исследование как можно скорее и уделили особое внимание тому, как его будут освещать в прессе.

«Хотим опубликовать как можно скорее», — сказал Фаррар.

«Работа действительно очень хорошо выполнена, и я бы сказал, что её нужно опубликовать как можно скорее», — написал Коллинз.

17 февраля Фаррар попросил отредактировать черновик статьи, изменив предложение «маловероятно, что SARS-CoV-2 появился в результате лабораторных манипуляций с существующим родственным SARS коронавирусом» на «то, что SARS-CoV-2 появился в лаборатории, неправдоподобно».

Фаррар предложил провести пресс-конференцию. В обсуждении вопроса о том, стоит ли проводить пресс-конференцию, мог также участвовать Дашак, как следует из одного электронного письма.

«Будет очень сложно, — сказал Холмс 6 февраля. — Вот почему Джереми и хочет что-то опубликовать. Отсюда и смягчённая версия, которую я ему только что отправил».

Группа надеялась, что коронавирусы панголинов докажут теорию естественного происхождения.

«Наша основная работа в последние пару недель была направлена на то, чтобы попытаться опровергнуть любую лабораторную теорию. Но сейчас мы на перепутье, где научные данные недостаточно убедительны, чтобы сказать, что мы твёрдо уверены в какой-либо из трёх рассматриваемых основных теорий, — сказал Андерсен 8 февраля. — Я, как и Эдди (и, полагаю, Боб, Эндрю и все, кто отмечен в этом письме), очень надеюсь, что вирусы, полученные от панголинов, помогут найти недостающие фрагменты. Пока же серьёзное отношение к лабораторной теории помогает противостоять многим распространённым теориям заговора».

«Теперь у нас есть данные по панголинам (и мы получим ещё больше)... Мы думаем, что сможем связать их со следующей итерацией ещё прочнее и сделать убедительное заявление, на которое будут ссылаться учёные», — повторил Фаррар 8 февраля — всего через неделю после начала анализа.

Однако, поскольку данные по коронавирусам у панголинов оказались разочаровывающими, Гэрри выразил опасения, что полученной информации недостаточно.

«Я также должен признать, что на самом деле не знаю ответов — возможно, их знает кто-то другой, — сказал Гэрри 10 февраля. — Имеющихся у нас данных просто недостаточно... Даже [коронавирус панголинов], вероятно, не поможет (если только у него волшебным образом не найдётся участок расщепления фурина, что кажется очень сомнительным)».

Но под давлением необходимости опубликовать доклад в пользу нелабораторного происхождения для влиятельных спонсоров, учёные использовали аргументы и данные, в которых они, судя по частным разговорам, не были уверены.

Когда Андерсен представил статью журналу Nature, он сказал, что её «продавило» высшее руководство.

«Было много спекуляций, нагнетания страха и конспирологических идей... По инициативе Джереми Фаррара, Тони Фаучи и Фрэнсиса Коллинза...[мы] проработали большую часть генетических данных», — сказал он.

Давление со стороны коллег, журнал Nature

На вирусологов оказывалось давление по дистанцированию о «конспирологической» позиции и со стороны коллег в области вирусологии, которые проводят исследования по приобретению функций, а именно со стороны Купманс, Фушье и Дростена. Их коллеги выступили против того, чтобы позволить существование теории лабораторной утечки или даже привлечь внимание общественности к необычному участку расщепления фурина.

Между вирусологами «Проксимального происхождения» и вирусологами, работающими с приобретением функций, возник спор о том, что будет более эффективным способом подавления конспирологических, по их мнению, идей: игнорирование возможности утечки из лаборатории или же её достоверное рассмотрение и опровержение.

Андерсон заявил, что, в частности, признание возможности того, что вирус возник в результате серийного пассажа, может привести к появлению заголовков вроде «Ведущие учёные допускают, что коронавирус мог появиться из лаборатории».

Однако вирусологи также знали, что отказ от теории лабораторной утечки без видимости её серьёзного изучения может привести к обвинениям в «сокрытии».

«Это уже в полной мере обсуждается, поэтому было бы очень важно об этом поговорить. Просто игнорировать нельзя», — сказал Андерсен 9 февраля.

В препринте статьи, опубликованном 17 феварля в блоге вирусологов Virological, исключались сценарии лабораторного происхождения, но в нём были некоторые неясности, с которыми вирусологи пытались в частном порядке разобраться. Убедительно доказать любую теорию происхождения будет сложно — возможно, даже невозможно.

«Хотя геномные данные и не подтверждают идею лабораторной разработки SARS-CoV-2, в настоящее время доказать или опровергнуть другие описанные здесь теории его происхождения невозможно. И неясно, поможет ли дальнейший сбор данных решить этот вопрос», — гласила предварительная версия статьи.

Однако любое рассмотрение лабораторного происхождения исчезло из окончательного варианта «Проксимального происхождения», когда редакторы журнала Nature начали сомневаться, будет эта статья «подпитывать или опровергать теории заговора».

Похоже, что вирусологи рассматривали возможность использовать влияние Фаррара, чтобы обойти отказ журнала Nature.

«У меня такое ощущение, что Nature немного испугался... так что нам придётся обратиться на самый верх», — сказал Андерсен.

«Хорошая идея. Сообщите Джереми и объясните, почему Рецензент 2 ошибается», — ответил Гэрри.

«Возможность [лабораторной утечки] следует рассматривать как серьёзную научную теорию (чем мы и занимаемся), а не отбрасывать сразу как очередную теорию заговора, — сказал Андерсен журналу. — Нам всем очень, очень хотелось бы, чтобы мы могли это сделать (именно так всё и началось), но, к сожалению, это просто невозможно, учитывая имеющиеся данные».

В ответ на возражения журнала вирусологи внесли правку, которая радикально изменила значение «Проксимального происхождения». Они изменили вывод с утверждения о том, что лабораторное происхождение «не необходимо, на утверждение о том, что лабораторное происхождение «не правдоподобно».

Андерсен приступил к работе над пресс-релизом под названием: «Эпидемия коронавируса COVID-19 имеет естественное происхождение, заявляют учёные».

Давление с целью отвергнуть теорию лабораторной утечки в научном сообществе было настолько огромным, что в июле 2020 года анонимный информатор передал журналисту информацию, в которой стремился разоблачить вирусологов «Проксимального происхождения» за то, что они слишком мало рассматривали теорию лабораторной утечки.

Холмс начал защищать группу из-за того, что она в принципе когда-то рассматривала такую возможность.

«Я... решительно отвергаю идею о том, что мы не должны были поднимать и обсуждать возможность утечки из лаборатории: как учёные мы должны представить все данные и обсудить их открыто. Это всё, что мы сделали. Не упомянуть о возможности утечки из лаборатории было бы халатностью», — сказал Холмс.

Манипуляции средствами массовой информации

Последние сообщения, опубликованные комитетом, в новых подробностях показывают, как авторы «Проксимального происхождения» сотрудничали с Фарраром, Фаучи и Коллинзом, чтобы ограничить обсуждение Уханьского института вирусологии в СМИ.

«Идея разработки вируса в лаборатории и создания биологического оружия определённо никуда не исчезнет, и журналисты продолжают меня донимать. Я заметил, что некоторые из них начали задавать вопросы об „утечке из лаборатории“, и пока я их просто проигнорировал. Возможно, настанет время, когда нам придётся разбираться с этим более прицельно, но пусть с тем, как это сделать, разбираются люди вроде Джереми и Тони», — сказал Андерсен 4 февраля.

«Скорее всего, нам всем придётся иметь дело с вопросом об утечке из лаборатории или естественном происхождении, и мы должны будем дать последовательный ответ», — сказал Гэрри, когда они готовились к публикации своей работы.

Несколько сообщений демонстрируют желание вирусологов найти доказательства существования участка расщепления фурина и других аспектов генома в природе, чтобы поддержать их «посыл».

«Поможет каждая мелочь», — сказал Андерсен 7 февраля.

«Вообще я болею за то, чтобы у вируса какого-нибудь животного (летучей мыши, панголина или кого-либо ещё, но надеюсь, не у одной из кошек Кристиана) оказался участок [расщепления фурина]», — сказал Гэрри.

«Я думаю, что мы ВСЕ здесь болеем за обнаружение какого-нибудь вируса животных — это сделало бы наш посыл намного яснее!» — сказал Андерсен.

В нескольких сообщениях вирусологи выстраивают свою стратегию, прямо как профессионалы по связям с общественностью.

Самые ранние черновики «Проксимального происхождения» начинаются с примечаний об особенностях вируса, «уже замеченных или легко обнаруживаемых».

Группа также выражает некоторую обеспокоенность по поводу того, что пресса, и в частности New York Times, узнала, что они изучают происхождение пандемии по просьбе Фаррара, Фаучи и Коллинза.

Дон Макнил, на тот момент опытный научный репортёр газеты New York Times, задал Рамбо и Андерсену хорошо продуманные вопросы после того, как источник сообщил ему, что правительство США расследует, имеет ли вирус какую-либо связь с Уханьским институтом вирусологии.

«Игнорирование может привести к дальнейшей эскалации, и мне следует очень осторожно её избегать... Одна из главных проблем, с которой я столкнулся, заключается в том, что мое имя фигурирует в... „официальных“ материалах, связанных с этим, поэтому мне нужно уметь уклоняться от потенциальных будущих запросов, которые могут напрямую касаться/упоминать меня», — сказал Андерсен.

Вирусологи тут же стали уклоняться от его вопросов.

Например, Макнил спросил, можно ли обнаружить в вирусе следы генетических манипуляций.

«Должен сказать, что он прямо попал в точку. Давайте не будем ему говорить», — сказал Андерсен.

«Следы генетических манипуляций в вирусе... Нет, — сказал Гэрри другим вирусологам. — Можно вставить фуриновый участок очень аккуратно».

«Да. Но я этого не говорил», — ответил Рамбо.

«Думаю просто ответить так: „Я не вижу в геноме ничего, что заставило бы меня поверить, что он подвергался генетическим манипуляциям в лаборатории“», — написал Рамбо.

«Ответ Эндрю заслуживает доверия и корректен, но он не удовлетворит всех репортёров, — отметил Гэрри. — Макнил очень уважаемый человек, [но], как и любой репортёр, может быть введён в заблуждение».

Андерсен также сказал Макнилу, что вирус ни в коем случае не может быть создан в лаборатории, повторив лежащее в основе «Проксимального происхождения» ложное обоснование о том, что искусственную разработку легко обнаружить.

«Многие теории заговора говорят о том, что это либо лабораторный штамм, который был получен ранее, либо какой-то новый рекомбинант, — написал Андерсен репортёру. — Эти слухи явно ложны — мы могли бы легко это обнаружить, если бы это было так, но это не так».

Помимо «Проксимального происхождения»

Хотя сообщения ясно показывают искажение темы в СМИ, степень влияния авторов «Проксимального происхождения» на правительство США остается неясной.

Не совсем ясно, насколько правительство США было проинформировано об опасениях по поводу того, что SARS-CoV-2 был искусственно разработан, и о «Проксимальном происхождении» до его публикации — даже после обнародования сотен страниц сообщений.

Очевидно, что вскоре после публикации статьи Андерсен провёл брифинг на межведомственном совещании, организованном аналитиками разведки Госдепартамента, о чём свидетельствует электронное письмо, полученное U.S. Right to Know. Документы, полученные U.S. Right to Know, показывают, что Разведывательное управление Министерства обороны включило статью в свой ранний отчёт о происхождении COVID-19.

В апреле 2020 года Аппарат директора национальной разведки выпустил заявление, в котором утверждалось, что разведывательное сообщество согласно с «широким научным консенсусом» относительно того, что вирус не был искусственно создан, что является очевидной ссылкой на «Проксимальное происхождение», но причины этого заявления остаются неясными.

Однако существуют противоречивые сведения о том, было ли разведывательное сообщество США предупреждено об опасениях вирусологов по поводу лабораторной утечки.

По словам Холмса, Андерсен проинформировал представителей американской разведки вскоре после того, как сообщил Фаррару и Холмсу о потенциальных признаках искусственной разработки вируса.

Когда Фаучи впервые узнал об участке расщепления фурина, он сказал, что если вирусологи согласятся, что есть повод для беспокойства, то следует уведомить об этом МИ5 и Федеральное бюро расследований. Фаучи, который к тому времени регулярно встречался с представителями Белого дома и Совета национальной безопасности США, заявил, что предупредит неких чиновников.

Однако в мемуарах Фаррара нет упоминания о спецслужбах США. В них говорится лишь о том, что Фаучи предупредил Коллинза и что они оба были обеспокоены «антикитайской риторикой» Трампа.

«Патрик Валланс сообщил спецслужбам о своих подозрениях; Эдди сделал то же самое в Австралии, — написал Фаррар. — Тони Фаучи подражал Фрэнсису Коллинзу, возглавлявшему Национальный институт здравоохранения США (Национальный институт аллергии и инфекционных заболеваний, который возглавляет Тони, — его часть). Тони и Фрэнсис осознавали крайнюю деликатность заявлений, учитывая антикитайскую риторику, исходящую как от президента Трампа, так и от госсекретаря США Майка Помпео».

Ссылки на глобальные спецслужбы в недавно опубликованных сообщениях не вносят ясности.

Липкин, который в расшированном интервью комитету Конгресса заявил, что собирал сведения о вспышках заболеваний для ЦРУ, по-видимому, сказал Холмсу, что «высшее руководство, включая разведку», обеспокоено участком расщепления фурина.

«Раз Липкин говорит, что высшее руководство обеспокоено и что замешана разведка, то это совпадает со всем, что мы знаем», — ответил Гэрри.

Уклоняясь от вопросов репортёра New York Times Макнила, Андерсен написал ему: «Национальная безопасность? Белый дом? Шпионы? Хотел бы я, чтобы моя жизнь была настолько захватывающей».

Но в примечаниях Андерсен сообщил другим вирусологам, что он был нечестен: «Мне действительно... хотелось бы, чтобы моя жизнь не была настолько захватывающей...»

Дважды — когда с ними связались New York Times и Липкин — вирусологи не выразили особого удивления по поводу новости о том, что правительство и спецслужбы США расследуют возможность лабораторного происхождения вируса.

В недавних сообщениях говорится, что Фаучи ссылался на «Проксимальное происхождение», чтобы убедить команду ЦРУ изменить свою оценку происхождения пандемии и отказаться от теорий, связанных с коронавирусными лабораториями в Ухане.

Несмотря на все интриги вокруг «Проксимального происхождения» и продолжающееся расследование Конгресса, текст самой статьи остаётся неизменным.

В 2022 году выяснилось, что двое из соавторов имеют нераскрытые связи с Уханьским институтом вирусологии. Как показывает электронное письмо, полученное U.S. Right to Know, Липкин работал с лабораторией в рамках партнёрства между Колумбийским университетом и EcoHealth Alliance. А Холмс стал соавтором статьи о RaTG13, родственном SARS-CoV-2 вирусе, выявленном в лаборатории Уханя за год до начала пандемии, как выяснилось в результате случайной публикации последовательностей в базе данных Национальных институтов здравоохранения. В статье эти связи не раскрываются.

Springer Nature, материнская компания Nature Medicine, до сих пор не ответила на призывы отозвать статью, а редактор журнала заблокировал многих критиков статьи в социальных сетях.

Петицию, которая называет «Проксимальное происхождение» мошенничеством, подписали более 5 000 человек. Но эти подписи составляют лишь малую часть от более чем 5 миллионов человек, прочитавших «Проксимальное происхождение», и ещё меньшую часть — от миллионов, на которых повлияло сопутствующее освещение в СМИ, выставившее теорию утечки из лаборатории как надуманную теорию заговора.