Сведение сложной работы гения исключительно к вопросам расы — это глупое занятие
Как и других представителей западного канона, Шекспира давно пытаются сбросить со счетов как «мёртвого белого мужчину». Теперь против Барда выдвинули ещё более угрожающее обвинение: он якобы «создал концепцию белизны».
Да-да, вместо того, чтобы стоять в одном ряду с такими литературными гигантами, как Данте, Чосер и Гёте, отныне Шекспир будет ассоциироваться с французским апостолом научного расизма XIX века Артюром де Гобино, Джорджем Уоллесом и даже какими-нибудь «Хранителями присяги».
Если вы когда-нибудь задавались вопросом, существует ли что-то, что одержимые расой активисты, бюрократы и академики не смогут испортить, то ответ — «нет», ведь теперь они усердно работают над тем, чтобы замарать память выдающегося гения, оказавшего огромное и глубоко наставническое влияние на нашу культуру.
По мнению авторов недавно вышедшей книги «Белые люди у Шекспира», бессмертный драматург занимался «созданием белых людей». Они «не удивлены фактом существования мировой репрезентативной власти Шекспира, существующей почти в тандеме с мировой властью культурного превосходства». Эта власть так же якобы делает «более неприметным и невидимым уникальный союз белых людей и Шекспира».
Они находят почти прямую связь между шекспировским театром «Глобус» XVI века и Капитолием США 6 января. Хотя «вполне вероятно, что очень немногие из собравшихся в Капитолии в тот день думали о Шекспире» (возможно, самое неоспоримое заявление в этой книге), всё же «это был театр белых людей Шекспира более крупного масштаба».
Эта новая книга, о которой положительно отзывается издание Atlantic, едва ли стала первой в своём роде. Несколько лет назад уже был опубликован «Кембриджский справочник по Шекспиру и Расе». («Сборник приглашает читателя понять расовый дискурс, риторику и исполнение всех пьес Шекспира», — пояснял рекламный текст). Театр «Глобус» ежегодно проводит мероприятия о Шекспире и расе. Королевская шекспировская группа планирует сохранять «актуальность» Барда, раскрывая, каким расово проблематичным он был.
Будь на то воля этих людей, репутация Шекспира претерпела бы ещё один поворот: сначала он считался менее модным, чем другие драматурги того времени, затем его пьесы редко ставили на сцене после его смерти, потом его заново открыли и возвели в ранг гиганта в XIX веке, и, наконец, теперь, в XXI веке, его называют «токсичным» из-за создания предпосылок для теории белого превосходства, которая якобы губит Запад и по сей день.
А бедный старина Уилл, скорее всего, просто думал, что пишет пьесы и сонеты.
Расовые интерпретаторы Шекспира пытаются взять невероятно сложного автора, чей гений заключается в создании глубоких, многоуровневых персонажей и постановке сложных моральных вопросов, и свести его к чему-то одному. Это настолько далеко от духа и сути Шекспира, насколько возможно.
Конечно, плодовитость Шекспира подарила нам новые слова (от «приспособления» до «непристойного») и фразы (включая «для меня это греческая тарабарщина», «не сдвинуться ни на дюйм», «предо мной другие грешней, чем я пред ними» и так далее), настолько обыденные, что никто не знает об их происхождении. Вполне ожидаемо, авторы «Белых людей» особенно заинтересованы в слове «бледный» (fair), которого они насчитали в произведениях Шекспира более 900 штук.
Слово «бледная» часто относится к женщине и её красоте, но имеет и огромное множество других значений. «Не помню дня суровей и прекрасней» (So foul and fair a day I have not seen), — произносит Макбет. А в пьесе «Троил и Крессида», действие которой происходит во время Троянской войны, Эней получает «справедливое разрешение» (fair leave), чтобы произнести «достойную речь» (fair message) перед греками, в то время как судьба Трои зависит от «достоинства» (fair worth) Гектора.
Более того, именно Шекспир выступает против стандартного петрарковского представления о красоте, обязательно включающего в себя светлые волосы, бледную кожу и длинную шею. В своих сонетах он пишет о так называемой «Тёмной леди»: «Её глаза на звёзды не похожи».
Но в попытках переубедить литературных сторонников расовой теории в их отношении к Шекспиру столько же смысла, сколько в попытках убедить марксиста в полезности свободных рынков. Для них быть белым или не быть белым — это единственный вопрос.
