По всей видимости, пандемия закончилась. Декларацию о пандемии в штате Виктория не собираются обновлять после её истечения 12 октября этого года.
И это всё? Вот так просто? Вы издеваетесь? Что насчёт травм и смертей, затыкания ртов врачам, пропущенных свадеб и похорон?
Что насчёт отказа в медицинской помощи? Помните «Больницы Квинслэнда для квинслэндцев»? Что вы скажете девочке, которая вынуждена расти без своей сестры-близнеца, потому что её матери пришлось ехать сотни километров в Сидней вместо того, чтобы пересечь границу с Квинслэндом, и она потеряла ребёнка?
Что насчёт стигматизации невакцинированных, потерянных денег, государственной цензуры, пропаганды вакцинации и принуждения к локдаунам?
Что насчёт бизнеса, закрывавшегося, пока бездельничающие медсёстры записывали танцевальные видео в ТикТок? Что насчёт протестующих, которым стреляли в спину возле Монумента памяти? Что насчёт арестованной в пижаме за пост на Facebook беременной Зоуи?
Что насчёт роста смертности, потерянного образования, закрытых церквей и всеобщего хаоса?
Вам есть, что сказать по поводу всего этого? Думаете, вы можете просто заявить: «Мы не будем обновлять декларацию о пандемии, здесь не на что смотреть, проходите дальше, кстати, вот вам кубок Мельбурна»?
Всё закончится тогда, когда я скажу. И ещё совсем не конец. Правда в итоге раскроется, и она не будет приятной. Более сообразительные это знают и предпринимают последние попытки сделать шаг к свету и спасти свои жалкие шкуры. Те, кто поглупее, стоят на своём.
Мы уже видим, как видные преступники и коллаборационисты заявляют, что у них есть и всегда были сомнения по поводу того, что произошло. Они пытаются придумать себе ревизионистскую предысторию, которая освободит их от ответственности за их гнусное поведение, как, например, главный санитарный врач Бретт Саттон, утверждающий, что с прививкой от коронавируса грипп будет хуже, но всё равно продвигающий вакцинацию.
Или как главный комиссар полиции Виктории Шейн Паттон, твердящий, что был «травмирован» тем, что полиции Виктории пришлось сделать. Если он был так травмирован, то почему не набрался смелости не подчиниться или уволиться? Ответ ясен: правда в том, что он не был «травмирован», он был опьянён властью.
Помните комендантский час? Премьер и главный санврач отрицали, что призывали к нему. Но Паттон хотел, чтобы его отморозкам было удобнее разгонять всех по домам с их жалкими протестиками и свободой. Ведь намного проще травить кого-то без маски в парке и досматривать чужие каппучино, чем иметь дело с настоящей преступностью.
Этих преступников и коллаборационистов нельзя прощать, пока они не признаются в своих преступлениях. Вопрос не в том, должны ли они быть прощены, а в том, извинятся ли они и возместят ли ущерб жертвам. Тех, кто этого не сделает, ожидает наказание — неважно, в этом мире или в следующем (или в обоих).
Похоже, что большинство людей готовы пойти дальше и забыть, что всё это вообще произошло. Этот настрой можно понять, но всё же это — огромная ошибка, которая обречёт всех австралийцев на неизбежное повторение тоталитарного поведения властей, причём с учащающейся частотой и всё большими жертвами.
В апреле 2020 года, через несколько недель после того, как страну закрыли «только на три недели», чтобы «выйти на плато», я написал речь для на тот момент депутата Скотта Моррисона (конечно же, он так её и не произнёс, а я получил шаблонный ответ). Я разослал эту речь многим политикам, изданиям, исследовательским институтам и редакторам журналов, которые, как я думал, смогут отнестись к ней с пониманием. Я не получил ни одного ответа по существу.
Такая же судьба постигла все мои последующие обращения к членам парламентов штатов и федерального парламента о других вопросах, относящихся к локдаунам и вакцинам. Я не питаю никаких иллюзий по поводу того, какое влияние могу оказать, сидя за клавиатурой, но просто не знаю, что ещё делать.
Я всё ещё считаю, что эту речь от апреля 2020 года необходимо было произнести. Вот она:
Мои дорогие австралийцы,
Наша страна столкнулась с экзистенциальной дилеммой. Коронавирус стал испытанием для нашего народа, и в ответ на него я принял решения, имеющие последствия для всех нас и варьирующиеся от неудобных для некоторых до душераздирающих для большинства.
Меня поразило то, как австралийцы отреагировали на это, ведь я видел, как вы жертвуете нашим образом жизни. Вы отложили всё, что было вам дорого: спорт, семью, справедливые условия и возможности, свободу передвижения, и так далее — всё ради того, чтобы побороть этот вирус. Австралийцы всех мастей проявили инициативу и серьёзно, храбро, а также с юмором подошли к своим патриотическим обязанностям. За это я глубоко благодарен им.
Но по мере того, как мы переживаем эти начальные недели коронавирусного кризиса, я понимаю, что то, с чем мы столкнулись, — это не вирус и не экономический кризис, а наша собственная смертность. Смертность — это факт жизни с начала времён. Каждый из нас должен умереть.
Мы выкручиваемся, вертимся, извиваемся, боремся, царапаемся, скребёмся и кричим в ответ на всё, что угрожает нашей жизни. Мы делаем всё возможное, чтобы найти способ уменьшить боль, продлить жизнь и улучшить её качество.
Мы вложили беспрецедентное количество денег налогоплательщиков и занятых денег, которые в будущем многими десятилетиями будут выплачивать ещё не родившиеся налогоплательщики, и ввели множество изменений с целью уменьшить боль и продлить жизнь. В процессе мы, к сожалению, подвели качество нашей жизни к самому краю пропасти.
Мы уже перелезли через перила и пронеслись мимо предупреждающего знака. Мы на самом краю обрыва. Простой порыв ветра угрожает нам катастрофой.
Мы не должны упасть с этого обрыва, ведь это принесёт всем нам невообразимую боль и навсегда изменит нашу страну.
Нашу страну, объединённую внутри сообществ, заботящихся друг о друге. Нашу страну, заворожённую спортивным мужеством и стойко переносящую поражения. Нашу страну, где старость проходит в любви и гармонии, среди семьи, внуков, тихих моментов в библиотеке, кофе с другом детства, осторожных занятий в местном спортзале и тихих богослужениях.
Наш образ жизни подкреплён свободой в том, что мы делаем и чего не делаем. Часть из того, что я сделал, ограничило эту свободу, и я сожалею об этом.
Сегодня я объявляю о наших первых шагах прочь от края этой пропасти.
Наши больницы готовы. У нас есть свободные койки в реанимации. Мы можем построить ещё. Мы можем справиться.
— Те, кто может работать, должны вернуться к работе.
— Школы должны заново открыться, как только это будет целесообразно.
— Спорт должен вернуться — пусть и пока без толпы зрителей.
— Свадьбы и похороны могут посещать все, кто должен или хочет их посетить, при этом соблюдая правила социального дистанцирования.
— Рестораны и пабы могут открыться — опять-таки, с правилами социального дистанцирования.
Нужно отменить и ввести множество мер. Я прошу вас проявить терпение по отношению ко мне и к нашим госслужащим, пока мы будем над ними работать. Все эти меры будут нацелены на то, чтобы вернуть образ жизни, столь важный для нашего восприятия мира и себя в нём.
Чтобы защитить наших самых уязвимых австралийцев, в особенности пожилых, мы призываем всю страну прислушаться к рекомендациям по гигиене и социальному дистанцированию, с которыми все мы стали так близко знакомы.
Обратный путь к тому состоянию, которое нас устраивало, будет долгим, извилистым и с неправильными поворотами. Но будьте уверены: мы к нему придём. И мы продолжим идти дальше, к ещё более зелёным пастбищам, где плоды нашего труда и благословения этого края сможет увидеть и попробовать каждый.
Мои дорогие австралийцы, сейчас не время бояться смерти. Наши предки сражались в войнах во имя защиты нашего образа жизни. Многие были убиты, и многие искалечены. Но это не остановило их от защиты свободы. Мы в долгу перед ними и должны, несмотря на наши страхи, повторить их храбрость и столкнуться лицом к лицу с врагом, чтобы спасти наш образ жизни.
Мы не хотим потерять эту страну. Я погибну, пытаясь защитить её.
Спасибо.
Учитывая всё, что произошло за следующих два года, я вынужден сопротивляться желанию сказать: «Ну я же говорил». Однажды, через 2, 5, 10, 20 или 50 лет, премьер-министр Австралии должен будет произнести совсем другую речь. Если он этого не сделает, всё наше драгоценное мифологизированное национальное и коренное наследие будет навсегда стёрто. Проблема в том, что вторую речь произнести несоизмеримо сложнее:
Мои дорогие австралийцы,
Сегодня важный день в истории нашего народа. С глубоким сожалением, стыдом и смирением я хочу обратиться к вам по поводу событий 2020-2022 годов.
Являясь вашими представителями в парламентах штата и федеральных парламентах, госслужащие того времени предали ваше доверие. Я причисляю себя к тем, кто не стал действовать в ваших лучших интересах и чьи действия подорвали ценности и идеалы, которыми мы раньше гордились в нашей стране. Товарищество, добросовестность, братская любовь, щедрость духа и многое другое — эти наши качества были значительно ограничены и в некоторых случаях криминализированы. Мы намеренно вводили вас в заблуждение. Мы вводили цензуру. Мы травили невинных людей. Мы разрушали семьи. Мы уничтожали заработанное большим трудом богатство и разбивали надежды и мечты. Мы даже претендовали на полную власть над вашими телами.
Неисчислимый вред был нанесён избранными вами правительствами и теми, кому они передали право принимать решения, которые должны были принимать самостоятельно.
Мы накопили власть и оставили её себе. Мы использовали её ради своего блага, чтобы заполучить больше власти и личной выгоды.
Сегодня я не буду говорить, почему это произошло. Это бы прозвучало как оправдание. Я не буду оправдываться, я лишь хочу признаться.
Я также не буду говорить, что мы должны сделать с злоупотреблением властью, которое наблюдали. Это может показаться ещё более пустыми обещаниями и даже ложью, которой мы видели предостаточно и которая превратила многих в циников.
Время раскрытия причин нашего отвратительного поведения в те беспокойные годы ещё впереди. Только полное признание своей ответственности за эти деяния сможет открыть дорогу к справедливости.
Я искренне надеюсь, что, взяв на себя ответственность, все мы и каждый из нас откроет в себе дух понимания, милосердия и прощения по отношению к другим, а также к себе. Без прощения мы никогда не сможем пойти дальше.
Мы должны подойти к этому заданию с мужеством и любовью, ведь только так мы сможем стать сильнее.
Спасибо.
