Белый дом всё ещё рьяно стремится к ядерной сделке, которая обогатит мужчин, убивающих женщин на улицах
Вы наверняка уже видели эти поистине незабываемые кадры с улиц десятков городов и посёлков Исламской Республики Иран. Они попали в сеть, несмотря на то, что режим регулярно отключает интернет. Видео матерей, кричащих «Будь ты проклят, Хаменеи». Фотографии женщин, сжигающих свои хиджабы и танцующих у костров. Видео с молодой девушкой, публично отрезающей себе волосы, пока толпа скандирует: «Смерть диктатору».
Как и на каждой крупной протестной акции с момента разгрома продемократического Зелёного движения в 2009 году, многие открыто говорят о революции.
Эти протесты, начавшиеся 16 сентября, начались, как и многое другое в Иране, благодаря женщине.
Правящее духовенство (в том смысле, в каком оно существует в исламе) Исламской Республики, подражая знаменитым мусульманским теологам прошлого тысячелетия, одержимо подавлением силы женской сексуальности. А конкретно — тёмно-каштановыми волосами Махсы Амини, 22-летней курдско-иранской женщины, не известной никаким провокационным политическим поведением. Она стала посмертно известна после того, как её до смерти избила полиция нравов Ирана, возмущённая «слишком большим количеством неприкрытых платком волос».
Несмотря на усилия тоталитарного режима ограничить культурное самовыражение и личные свободы, вестернизация неостановима даже в самых закрытых уголках страны. Франко-иранский учёный Фархад Хосрокхавар в 2009 году опубликовал разоблачительное исследование о дочерях высокопоставленного духовенства священного города Кум, духовного и образовательного центра теократии.
Его исследование «Avoir vingt ans au pays des ayatollahs» или «Каково быть двадцатилетним в стране аятолл» продемонстрировало, что даже у самых консервативных дочерей революции есть сугубо западные настроения и стремления. Так что наблюдать протесты за Масху Амини даже в Куме сейчас совсем не удивительно.
В Куме (и по всей стране) молодые иранки выступают против религиозной тирании. Они хотят падения Исламской Республики. Они хотят свободы. Они раз за разом толпами выходят на улицы, чтобы показать, что они хотят демократии.
Так что довольно странно, что Соединённые Штаты, «двигатель свободы и демократии Запада», так рьяно стремятся к ядерной сделке, которая обогатит мужчин, буквально избивающих этих женщин до смерти.
Подобное уже происходило. В 2009 году Барак Обама ради «более высокой цели» (его мечт о ядерной сделке) во многом проигнорировал то, как режим раздавил обычных иранцев: ему понадобилось почти две недели на то, чтобы выразить хоть какую-то поддержку продемократичным демонстрантам и осудить насилие против них. В глазах Обамы эта сделка была средством преодоления давней вражды между Соединёнными Штатами и Исламской Республикой и, более того, выходом Америки с Ближнего Востока.
В своих не совсем секретных письмах Верховному лидеру, впервые отправленных в начале его президентского срока, Обама выразил надежду на взаимодействие. Позже на встречах между американскими и иранскими чиновниками в Омане в 2012 и 2013 годах он пошёл на необратимые уступки в отношении «права» Ирана на обогащение урана. Всё это должно было достичь прорыва, для которого наш «первый постзападный президент» считал себя идеально подходящим.
44-й президент сделал две ключевые ошибки. Во-первых, он недостаточно предвидел оппозицию республиканцев. Во-вторых, он попытался представить своё исполнительное соглашение Конгрессу в качестве договора: учитывая его судьбоносное значение его точно нужно было представить Сенату на ратификацию. Так что в 2018 году Дональд Трамп избавился от дел рук Обамы.
Сейчас президент Байден, похоже, настроен пойти по стопам Обамы, но с меньшими требованиями и меньшими надеждами.
Любое новое соглашение не выйдет за рамки Совместного плана действий (JCPOA), разрешающего производство современных центрифуг (IR2, IR4, IR6, и IR8) с 18 октября 2025 года, «Дня прекращения соглашения». Спустя пять лет начнётся неограниченное обогащение урана. Как только Тегеран сможет производить современные центрифуги, для создания которых требуется гораздо меньше средств, выигран будет и гейм, и сет, и матч.
Байден готов сохранить разрушительные дефекты JCPOA, при этом снимая санкции, которые вознаградят Тегеран сотнями миллиардов долларов с неограниченных продаж нефти и возрождённых коммерческих отношений с Европой и Азией.
И всё же, несмотря на все преимущества и почти полное отсутствие ограничений, Хаменеи всё ещё отвергает предложение Вашингтона.
Если трезво смотреть на Исламскую Республику, дальнейший «американский путь» должен был быть понятен ещё в 2002 году, когда иранская оппозиция раскрыла тайные ядерные комплексы в Натанзе и Араке. Семь лет спустя он стал ещё очевиднее, когда раскрылось существование ещё одного незадекларированного объекта по обогащению урана рядом с Кумом. Иными словами, Вашингтон не должен доверять Тегерану ни при каких обстоятельствах.
История религиозного режима, пришедшего к власти в 1979 году, должна преподать политикам урок: аятоллы не остановятся ни перед чем, чтобы заполучить ядерное оружие. На протяжении десятилетий теократия выдерживала тяжёлые санкции США и Европы, саботаж и убийства учёных-ядерщиков и инженеров. Она также потратила десятки миллиардов долларов на поддержку своей ядерной программы — эти деньги могли бы пойти на бедных иранцев, которых режим считает необходимыми для своего политического выживания. Однако правящее духовенство и его Революционная гвардия продолжили этот курс, очевидно демонстрируя, что ядерная программа просто необходима для их амбиций.
Западная дипломатия с этим режимом обращается довольно причудливо. Шанс сорвать его скрытые намерения обогащать уран в промышленных масштабах, затем легко конвертируя эту промышленность для производства оружия, есть только у американской или израильской авиации. (Ни МАГАТЭ, ни западная разведка в принципе не могут отслеживать такое масштабное предприятие). Именно угроза американской силы, а также второсортный научный и производительный потенциал Израиля и санкции США замедлили амбиции Тегерана.
Но по мере того, как желание Америки вмешиваться в дела Ближнего Востока утихало, нарастала готовность Ирана к ядерному прорыву. Постепенный прогресс атомной программы, который со временем приняли европейцы и американцы, стал новой нормой.
Трамп, которого иранские чиновники часто выставляли за агрессивного безумца, вывел Америку из иранской сделки. Но с Байденом в администрации теократия резко ускорила разработку центрифуг, объёмы и чистоту обогащения урана, а также сковывание и разрушение усилий МАГАТЭ по контролю за её ядерным прогрессом.
Так когда же Исламская Республика достигнет своих целей? Частные заявления чиновников США и Израиля уверенно предполагают, что сейчас ни у одной западной спецслужбы нет агентов, которые могли бы предоставить точное расписание того, сколько ей осталось работать над ядерным триггером — единственным необходимым для бомбы техническим достижением, которого Тегеран ещё мог не добиться.
Шесть месяцев назад Иерусалим считал, а власти США более или менее принимали, что религиозному режиму необходимо ещё от 18 до 24 месяцев, чтобы создать его. Иными словами: ядерная бомба может появиться у Тегерана до следующей президентской инаугурации в США.
Администрация Байдена должна рассматривать отвергающее сделку упрямство Хаменеи как освобождающую возможность. Почему мы должны предоставлять Хаменеи и его режиму гарантированный путь к урану для бомб и баллистическим ракетам дальнего действия и позволять ему вымогать у нас деньги? Неограниченная продажа нефти и газа, золотая жила иностранных инвестиций и крупные законные покупки российского вооружения значительно поддержат иранский экспансионизм... Если только мы не считаем, что в будущем Верховный лидер и его друзья-единомышленники уступят свои места более здравомыслящим людям...
В ядерной сделке Обамы на самом деле нет никакого смысла, если не думать, что этот режим станет гораздо менее враждебным. Но теократия уничтожила любые внутренние попытки провести даже самые минимальные политические реформы, и, что очевидно из смерти Махсы Амини, режим, вдохновивший «Рассказ служанки», всё ещё остаётся таковым.
У демократов, выдумывающих оправдания после того, как Билл Клинтон извинился перед Ираном, чтобы запустить улучшение отношений, появилась возможность более реалистично подойти к сути Исламской Республики. Решение Хаменеи предложить Вашингтону толочь воду в ступе может наконец-то позволить демократам, пристрастившимся к контролю вооружения с теократией, вновь обрести некую моральную ясность о самом агрессивном, антисемитском и ревизионистском государстве на Ближнем Востоке.
Многие республиканцы тоже должны поблагодарить духовного лидера Ирана, оказавшегося самым впечатляющим послевоенным диктатором в регионе. Те, кто хотел верить в возможность «хорошей сделки» и улучшения поведения Ирана при помощи достаточного усиления санкций Вашингтона, принуждающих мулл к умеренности, теперь должны задаться вопросом, готовы ли они выступать за военные удары, которые могут привести к войне в Персидском заливе. Какими бы ни были сроки действия санкций (они почти всегда за горизонтом), они очевидно больше не совпадают со сроками тестирования ядерного оружия Ираном.
Если большинство республиканцев тоже окажутся иранскими миролюбцами, они, по крайней мере, могут развить двухпартийный подход к Исламской Республике, который включает в себя, как минимум, продолжение экономического давления. Санкции не остановят ядерные стремления мулл, но могут ослабить религиозный режим изнутри и лишить его твёрдой валюты для зарубежных предприятий. Американцы, европейцы, турки, арабы-сунниты и арабы-шииты, а также, что более важно, израильтяне будут в более хорошем положении, если Вашингтон предотвратит появление иранской бомбы.
Но если у американцев больше нет достаточной уверенности в себе, чтобы ввязываться в подобные военные действия, если они просто не верят в то, что гегемония США на Ближнем Востоке того стоит, они всё ещё могут прибегнуть к чему-то менее оторванному от реальности и разрушительному вместо того, чтобы платить бесконечно лгущему врагу, чтобы он отказался от фундаментального элемента своих гегемонистских амбиций. Нам стоит брать пример с протестующих на улицах: режим, который с такой лёгкостью убивает женщин, — не тот режим, с которым Соединённым Штатам стоит иметь дела.
Американские и европейские «реалисты» никогда так не ошибались. Природу этого режима не изменить.
