Новые влиятельные игроки в политике Швеции

Возможно, скоро премьер-министром Швеции станет правоцентрист, что необычно для страны, в которой социал-демократы выиграли 19 из 24 последних выборов. Сейчас Ульф Кристерссон, лидер Умеренной коалиционной партии, готовится прийти к власти.

Я начинаю работать над формированием нового, эффективного правительства, — сказал он. — Правительства для всей Швеции и всех её граждан.

Но это не совсем связано с его личным успехом: на самом деле его партия, Умеренные, потеряла позиции на выборах и заняла третье место впервые за десятилетия. Он готовится прийти к власти благодаря успеху другой партии — Шведским демократам (SD), выступающим против современных миграционных законов.

Возможно, вы слышали о них: партию часто описывают как «нео-фашистскую» или «крайне правую». Её истоки действительно более проблематичны, чем истоки многих антиноменклатурных партий в Европе, учитывая, что они вышли из действительно экстремистского движения. Но сейчас их повестку нельзя назвать правым экстремизмом. И у них было одно важное преимущество: многие годы они были единственной партией, критикующей иммиграционную политику Швеции. Они настаивают на том, что обсуждать, что идёт не так, — это не «расизм», и их взгляды всё более популярны среди избирателей.

Большую часть десятилетия, пока число связанных с бандами преступлений с применением оружия и гранат по всей Швеции росло, SD были почти монополистами в этой горячей теме. Совсем не удивительно, что теперь они являются второй крупнейшей партией Швеции с 21% голосов и самым успешным подобным движением в Европе. И хотя сейчас они, возможно, одолжат свои голоса коалиции Кристерссона, далеко не факт, что они хотят помочь ему править страной.

К тому же, присутствие в правительстве может серьёзно им навредить. Впервые избиратели будут спрашивать с них за всё, против чего они протестуют: бесконтрольную миграцию, шутинги, теракты. И это не те проблемы, с которыми можно справиться за один четырёхлетний срок у власти — к тому же SD уже давно позиционируют себя как изгоев.

Насколько же всё на самом деле плохо? SD — точно не авторитарные националисты вроде венгерских или польских. Их национализм — крайне скандинавский, подчёркнуто либеральный по многим вопросам образа жизни. Но у партии проблема с рядовыми членами и некоторыми кандидатами, имеющими привычку попадаться на том, что неподобающе себя ведут или выражают расистские взгляды. В ночь выборов кандидат SD вызвал бурю возмущения тем, что, по всей видимости, произнёс (или почти произнёс) шведский эквивалент «зиг хайль».

Но настоящий вербовщик в SD — это не их риторика, а реальность Швеции. Впервые на выборах уровень преступности стал главным приоритетом у избирателей. Но это вполне ожидаемо, учитывая, что в Швеции самый высокий уровень убийств с использованием оружия в Европе и эпидемия терактов, не имеющая аналогов и прецедентов нигде на Западе.

С выборов в 2018 году произошло почти 500 терактов (включая те, в которых использовались ручные гранаты) и бесконечное множество бандитских разборок. Дети оказались под перекрёстным огнём. Шутинги — обычная часть жизнь в Швеции, и система не справляется. Возьмите, например, убийство мужчины в спортзале 16-летним армянином, произошедшее этим летом. Убийца бежал в Армению, но каким-то образом, прячась, получил шведское гражданство. Это, мягко говоря, указывает на серьёзные недочёты в системе.

По меньшей мере две бомбы были взорваны за неделю до выборов, и ещё одну обнаружили на музыкальном фестивале в Стокгольме. Шведская полиция не была подготовлена к таким проблемам. Полицейским пришлось справляться с обществом внутри общества почти без возможности в него проникнуть.

Полиция говорит, что сейчас существует как минимум 60 иммигрантских районов, над которыми у неё почти нет контроля. Около 300 офицеров были ранены, когда весной в этих районах разразились бунты, и начальник полиции Швеции предупредил о «ранее невиданной жестокости».

Также существует так называемый «гнёт чести», варварская теневая система, которая теперь является частью шведской жизни. Одно исследование показало, что ещё в 2017 году около 240 000 детей и молодёжи жили по «семейным нормам чести». Однако всего несколько лет назад вслух обсуждать, что Швеция, очевидно приняла больше мигрантов, чем смогла интегрировать, было запрещено.

Устоявшиеся партии потратили слишком много времени на то, чтобы прийти к этому выводу. Десятилетиями левые и правые правительства следовали исключительно либеральной политике открытых дверей для иммиграции, хоть ей и не хватало общественной поддержки. За последние два десятилетия численность иностранного населения удвоилась, теперь доходя до 20%. Во время иммиграционной волны 2015 года мы приняли больше людей на душу населения, чем любая другая страна в Европе. Как вообще кто-то мог представить себе, что страна нашего размера сможет интегрировать так много людей из настолько разных обществ?

Годами традиционные партии формировали промиграционный картель, замалчивая темы, которые общество срочно хотело обсудить. SD были единственной партией, противостоящей широкомасштабной иммиграции.

Социал-демократы потратили почти всё время своей избирательной кампании на то, чтобы заставить шведов представить ужасы правого правительства, поддержанного SD, но большая часть электората не нашла его ужасающим. Голосующие в первый раз избиратели вырастут, воспринимая партию частью политической обстановки. Как написала ежедневная газета Expressen, шведские левые хотели превратить эти выборы в референдум по поводу Шведских демократов — «и Шведские демократы победили».

Так что в Швеции, с её одним из самых высоких уровней иммиграции в Европе, теперь, возможно, к власти пришла самая успешная антимиграционная и антиноменклатурная партия на континенте. Это должно послужить уроком как для европейских прогрессистов, так и для консерваторов.