Поддержи наш проект

bitcoin support

Наше издание живет благодаря тебе, читатель. Поддержи выход новых статей рублем или криптовалютой.

Подпишись на рассылку

Раз в неделю мы делимся своими впечатлениями от событий и текстов

Перевод

19 сентября 2022, 22:00

Кэтрин Ди

Кэтрин Ди

Публицистка

Массовые убийства и мир, построенный либерализмом

Оригинал: CONTRA.SUBSTACK.COM
CONTRA.SUBSTACK.COM
Оригинал: contra.substack.com

Споры о необходимости усиления или ослабления контроля над оружием совершенно упускают из виду ужасающую суть вопроса: современный мир порождает нигилизм, который и является причиной массовых убийств

Массовое убийство в начальной школе Сэнди Хука должно было стать переломным моментом в американской дискуссии о массовых убийствах, ведь оно случилось не в торговом центре или кинотеатре — и даже не в средней школе. Мы могли представить подобное в средней школе — такое уже случалось.

Но мы не могли представить, что кто-то будет стрелять в шестилетних детей. Это настолько чудовищно, что, казалось, это за гранью возможного.

За десятилетие, прошедшее между событиями в Сэнди Хук и недавней стрельбой в Ювалде, в результате которой погибли 22 человека, включая стрелка, мы, похоже, ничему не научились. Сегодня, как и тогда, у нас всё ещё нет ответов. И, к сожалению, если мы не научимся считаться с реальностью и рассуждать, выходя за рамки банальных тезисов, нас, скорее всего, ждёт ещё больше подобных трагедий.

Журналисты и политики всегда предлагают одни и те же объяснения: радикализация в Интернете, видеоигры, теория превосходства белой расы, женоненавистничество, одиночество, неполная семья, отсутствие секса, отсутствие близости, отсутствие участия общества.

Левые требуют ужесточения контроля над оружием и так называемых «законов красного флага» (позволяющих отобрать у человека огнестрельное оружие, если он представляет опасность для себя или окружающих).

Правые, опасаясь проиграть левым, настаивают на том, что настоящая проблема — эпидемия психических заболеваний, появившаяся в результате назначения растущим без отца молодым мужчинам антидепрессантов и антипсихотических препаратов, и что решение этой проблемы в том, чтобы вооружить школьных учителей и нанять больше полицейских для охраны учебных заведений.

Лидеры мнений с обеих сторон значительно усугубляют ситуацию, используя каждую такую трагедию в качестве аргумента в пользу своей точки зрения, и, в конечном счёте, сводя всё к разговору о том, больше или меньше оружия необходимо обществу.

Удивительно, но те немногие, кто, кажется, искренне пытается понять, что же, чёрт возьми, происходит с Америкой, обречены оставаться в пределах таких нишевых сообществ, как тру-крайм и тех, кто действительно что-то знает о насилии, психологии и американской культуре использования оружия. Но голоса этих людей слишком часто заглушают мошенники и обладатели голубых галочек в соцсетях, гонящиеся за приростом аудитории.

Непроницаемая тьма

Да, в Америке существует проблема массовых убийств. Но почему она появилась?

Это — единственный действительно важный вопрос. Не то, как это происходит. Не технические детали, не ограничительные меры, не дебаты о том, запретить ли нам все полуавтоматические винтовки или вооружить учителей.

Важно понять, почему это происходит. Нащупать что-то в непроницаемой тьме, из которой рождаются эти кровавые трагедии.

Америка, ты понимаешь, почему это происходит? Дело не в распространенности оружия. Оружие было всегда. И не в недостатке оружия. Парадоксально, но ни ограничение доступа к огнестрельному оружию, ни обеспечение им большего числа учителей, хотя это и может принести некоторую пользу, не устранит реальной причины того, почему мы изначально вынуждены предпринимать эти меры.

Настоящая причина массовых убийств заключается в проблеме нигилизма в нашем обществе.

Говоря «мы», я имею в виду огромные слои населения, охваченные чувствами безнадёжности, ярости и страха, находящими отражение в нашей политике, трайбализме, социальных сетях и даже в языке. Многие из нас, кажется, не в состоянии сдержать свою ярость, даже если мы не уверены, против чего мы так яростно боремся — или за что.

Насилие порождает насилие; мы все, от Вашингтона до Уокешо, стали менее восприимчивы к шуму и ярости беспорядков. В вихре неразберихи ничто не имеет смысла. Смысл неуловим. Нигилизм — как отрицание возможности смысла — стал нашей культурой, стал тьмой, окутавшей наш образ жизни настолько, что мы даже не осознаём всех её проявлений.

Массовые стрелки — всего лишь самые заметные и жестокие выразители нашего нигилизма. Не всегда, но зачастую это те, кто не способен разглядеть ценность цивилизации, общества или даже самой жизни. Они задыхаются под тяжестью тотальной бессмысленности бытия.

Их коллективное мировоззрение имеет гораздо больше общего с мировоззрением Унабомбера Теда Качинского, чем с неонацистами или женоненавистниками. Но они, как правило, более радикальны, чем Качинский. Качинский критиковал «суррогатную деятельность» и «искусственные цели» современного общества — то, что он считал отсутствием подлинности, присущим современности. Но Качинский верил, что если бы мы смогли сорвать маску искусственности, то смогли бы вернуться к более осмысленному состоянию, в котором люди относятся друг к другу как люди, а не как роботы.

В отличие от Унабомбера, массовый стрелок отказывается от любых попыток избавиться от искусственности. Вы можете разрушать «систему» сколько угодно. Вы никогда не найдёте смысла. Потому что смысла больше не существует. Возможно, когда-то и существовал. Но теперь — нет.

Если Качинский враждебно относился к технологиям и индустриализации, то массовый стрелок убеждён, что мы уже потерпели поражение перед безжалостными жерновами прогресса, что даже если бы мы смогли освободить наши «одичавшие души» от оков современных норм, как выразился стрелок из Сэнди Хук Адам Ланза, под ними ничего бы не оказалось. Только чернота. Огромная зияющая дыра.

Для многих массовых стрелков единственным разумным ответом на это является смерть — полное уничтожение жизни. Не только их. Не только детей, которых они убивают. Но и всего человечества.

У этих убеждений могут быть разные истоки. Иногда стрелки попадают под влияние интеллектуальных традиций и мыслителей. Эрик Харрис, один из стрелков в школе Колумбайн, вдохновлялся, если можно так выразиться, Фридрихом Ницше и сектой Чарльза Мэнсона. Ланза — антинаталистом Гэри Инмендхэмом. Для других стрелков изменение сознания было более интуитивным, связанным с личными обстоятельствами или травмой, и происходило внутри: то была всепоглощающая, сокрушительная экзистенциальная тоска, из-за которой они переставали видеть в жизни смысл. Джеймс Холмс, стрелок из Авроры, штат Колорадо, имел диплом в области нейронаук, но, казалось, пресытился идеями. Он чувствовал себя застрявшим в капкане великой пустоты.

В феврале 2021 года было обнаружено кое-что, что пролило свет на душевное состояние Ланзы. Это был заброшенный YouTube-канал под ником CulturalPhilistine. В видеороликах канала мы видим отнюдь не невменяемого убийцу или садиста, а здравомыслящего молодого человека с богатой и сложной интеллектуальной жизнью. В этих видео с чёрным экраном и скрипучим закадровым голосом, Ланза излагал свою философию. Самое тревожное — это убедительность, с которой он это делал.

В сентябре того же года блогер, скрывающийся за псевдонимом BlitheringGenius, написал глубокое и вдумчивое эссе-анализ этих видео под названием «Призрак Адама Ланзы». Недавно я взяла интервью у BlitheringGenius для одноимённой серии подкастов, в которой я пыталась разобраться в размышлениях Ланзы.

В своём эссе BlitheringGenius описывает философию Ланзы как отказ от культуры. Ланза, пишет он, считал культуру «заблуждением» и «болезнью». Он предполагает, что Ланза выбирал школы, потому что именно там, по его мнению, наша культура — наши ценности — воспитываются и передаются. Более того, он убивал детей, потому что они олицетворяют собой продолжение жизни. «Он не рассматривал убийство как способ нанесения вреда, по крайней мере, с философской точки зрения», — пишет BlitheringGenius. «В его видении мира смерть была спасением и просветлением». От подобного, мягко говоря, кровь стынет в жилах.

Хотя Ланза был не по годам начитанным — на момент трагедии в Сэнди Хук ему было всего 20 лет, — он был далеко не одинок в своём отчуждении, в своём неприятии самой идеи жизни. Исследование манифестов стрелков, а также постов в блогах, сообщений на форумах и других фрагментов их сетевых следов позволяет предположить, что они выступают против жизни в самом буквальном смысле. Это касается не только таких «интеллектуальных» массовых убийц, как Ланза, но и тех, кто, по-видимому, имеет мотивы, продиктованные идеей о превосходстве белой расы и женоненавистничеством.

Вспомним Уильяма Атчисона, который в 2017 году убил двух учеников в средней школе в Ацтеке, штат Нью-Мексико, а затем покончил с собой. Многие называли его «альтрайт стрелком».

С течением времени посты Атчисона и правда приобретали всё более расистскую и женоненавистническую риторику, но нельзя сказать, что именно нетерпимость проходит красной нитью через все его посты. Это, скорее, вера в то, что жизнь — это проблема, которую насылает на человека злобный Бог, и эту проблему необходимо решить. В одном из ранних постов на форуме Атчисон пишет: «ВСЕ люди должны иметь право на мгновенную мучительную смерть. Джек Кеворкян — герой!». Он считал себя «более рациональным, более мирным и менее сумасшедшим», потому что считал, что видел ложь повседневного существования.

Так было и с Рэнди Стэйром, убившим трёх своих коллег в продуктовом магазине в 2017 году и «никогда, казалось, не понимавшим смысла жизни»; и с Люком Вудхэмом, убившим трёх человек, включая собственную мать, в 1997 году в Миссисипи; и с Джаредом Лафнером, убившим шесть человек и тяжело ранившим члена Палаты представителей Габби Гиффордс в 2011 году в Тусоне, штат Аризона; и с Джеймсом Холмсом, в 2012 году убившим 12 человек в кинотеатре в Авроре, штат Колорадо; и с убийцами из Колумбайна, Эриком Харрисом и Диланом Клеболдом, которые в 1999 году убили 15 человек, включая себя, в средней школе пригорода Денвера.

Взяв пример с Чарльза Мэнсона, Харрис отвергал «цивилизацию как нечто искусственное». Поскольку «мораль, справедливость и другие ценности являются продуктами цивилизации», продолжал он, они тоже «произвольны и поэтому бессмысленны». Он видел решение только в «уничтожении человечества».

Сын-Хи Чо, стрелок из Политехнического университета Вирджинии, писал стихи и рассказы о неудачниках и наркоманах, об отце, который бьёт своего сына, будущего школьного стрелка, нашедшего свою родственную душу в девушке, которая также вынашивает фантазии об убийстве своих одноклассников.

Николас Круз, стрелок из Паркленда, похоже, был от природы не способен понимать ценность человеческой жизни. У него не было ни каких-либо постоянных интересов, ни друзей, ни девушки, ни привязанности к кому-либо или чему-либо за пределами самых примитивных импульсов. В течение нескольких недель, предшествовавших его нападению на школу Марджори Стоунман Дуглас, его история поиска в Интернете состояла из порнографии, детского порно, японского аниме, видео школьных расстрелов и полицейских перестрелок.

Этот феномен не ограничивается территорией Соединённых Штатов, хотя, кажется, здесь он наиболее распространён. Кимвир Гилл из Монреаля, в 2006 году убивший одного человека и ранивший 19, а затем покончивший жизнь самоубийством, считал, что всё общество должно быть уничтожено. Пекка Эрик Аувинен, убивший восемь человек в средней школе недалеко от финского города Хельсинки, призывал к «смерти всей человеческой расы». Марк Лепин, также в Монреале, в 1989 году щедро приправлял свою философию против жизни антифеминисткой риторикой и опередил на четверть века Эллиота Роджера, в 2014 году убившего шесть человек около Калифорнийского университета в Санта-Барбаре.

Культура нарциссизма убивает

Нам кажется, что эти убийцы не имеют ничего общего со всеми остальными людьми — что это некая изолированная колония прокажённых, из которой время от времени сбегает больной и заражает своей болезнью кого-то ещё. Мы хотим в это верить, потому что так нам спокойнее. Но на самом деле на всех нас заметен отпечаток нигилизма.

Это можно понять по полу-шутливым, полу-серьёзным заявлениям миллениалов о том, что они не хотят заводить детей из-за климата — потому что мир не подлежит восстановлению. Это видно и в повсеместном распространении ещё более мрачного юмора, в середине 2010-х годов популяризированного 4chan и захватившего воображение общественности — такие вещи могут быть смешными, только если жизнь потеряла всякую ценность.

Это проявляется и в том, как слились досуг и анестезия — мы пьём, чтобы убежать от реальности, мы занимаемся спортом до потери чувств, мы фанатично погружаемся в мир фантазий. Это проявляется, как это ни парадоксально, даже в нашем стремлении жить «в моменте». Ничто не имеет значения, поэтому можно довольствоваться тем, что есть. Тёмная сторона фразы «YOLO» (живём один раз) заключается в том, что она отвергает вероятность значения нашей жизни в каком-то большем смысле. Она отвергает возможность того, что мы можем быть частью традиции, которая началась задолго до нашего рождения и будет продолжаться ещё долгие века после нашей смерти.

Большинство из нас может отвлечься от нависающей над нами пустоты настоящего момента. Многие думскроллят в Twitter или TikTok или запойно смотрят всё, что предлагает Netflix, и так каждый день. Все мы — не только стрелки — страдаем от кризиса смысла. Однако, несмотря на ощущение, что мир устроен неправильно, у большинства из нас есть психологические и когнитивные инструменты, чтобы двигаться вперед, заводить друзей, получать образование, строить карьеру, создавать семью. Потому что хоть в мире и много плохого, мы обязаны — себе, миру — создавать что-то хорошее.

Но стрелки не умеют ничего из этого. Так было с Ланзой. Так было и с Сальвадором Рамосом, стрелком из Ювалды, который, как и многие другие стрелки, был не способен сублимировать свои мрачные импульсы во что-то конструктивное.

Когда я расспрашивала кого-то о Ланзе, всегда возникала одна и та же тема. Да, в материальных аспектах жизни в Америке начала XXI века что-то было явно не так — экономика, которая казалась неспособной прокормить массы, разрушающиеся институты, повсеместное использование экранов. Но было и что-то ещё. Что-то более абстрактное. Мы жили в мире, где всё вращалось вокруг индивидуума. Наша вселенная моральных абсолютов, широких социальных и общественных сил трансформировалась во всепоглощающий солипсизм — ужасающую единственность, «культуру нарциссизма», как выразился Кристофер Лаш, где «Я» занимает центральное место.

Этот нарциссизм выражается в наших вечных кризисах идентичности, где погоня за воображаемым «истинным Я» поддерживает нас в состоянии мнимой занятости и отвлечённости. Мы наблюдаем это в людях, которые используют свои телефоны и компьютеры как протезы, которые всегда на связи, но никогда по-настоящему не присутствуют, безостановочно рассматривающие собственное отражение в пруду, как когда-то Нарцисс. Это видно в нашей неспособности в полной мере посвятить себя чему-то, что могло бы придать жизни смысл, например, детям, партнёру или превращению какого-то одного места в свой дом. Это пронизывает западное чувство юмора, в котором доминирует идея о том, что конец мира близок, поэтому мы можем пить и курить до смерти, потому что ничто не имеет значения.

В этом мире человек был всем и ничем, архитектором будущего и беспомощным винтиком в огромной и оглушительной черноте. В этом месте убивают без смысла, но с осознанием того, что все мы — лишь случайные кусочки плоти, соединённые вечностью, что мы ничего не значим, что сама возможность смысла — обман.

Споры о том, нужно ли нам больше или меньше оружия, совершенно упускают из виду ужасающую суть вопроса: мир, построенный современным либерализмом, берущим за основу максимизацию индивидуальной автономии и, тем самым, гарантирующим полное отчуждение, порождает нигилизм, приводящий к массовым убийствам.

Эти убийцы не смогли справиться, как это каждый день делают остальные, с сокрушительным грузом экзистенциальной тоски, порождённой либерализмом. Даже самые вдумчивые рассуждения о неполных семьях и психических заболеваниях рассматривают только симптомы болезни.

Пока мы не разглядим первопричину проблемы, мы не сможем приблизиться к ответам, не говоря уже о способах борьбы с этими ужасами XXI века.

Наш отдел новостей каждый день отсматривает тонны пропаганды, чтобы найти среди неё крупицу правды и рассказать её вам. Помогите новостникам не сойти с ума.

ПОДДЕРЖАТЬ ПРОЕКТ
Карта любого банка или криптовалюта