Креденциализм — это распределение людей по социальным позициям, особенно по местам занятости, на основе свидетельств о квалификации. Само слово «credentials» (документы о профессиональной квалификации) происходит от латинского «верить», как во фразе «Credo in unum deum» («Верю в единого Бога»).
То есть если вы имеете «credentials» — значит, имеете и «credibility» — авторитет, дающий людям основание доверять вам решение вопросов в сфере вашей специализации.
Мы наблюдали это во время пандемии. Без правильной бумажки — если вы просто хотели прав и свобод — с вашим мнением никто не считался. Более того, если у вас даже и была правильная бумажка, но вы не соглашались с условным «профессиональным консенсусом», ваше мнение резко переставало иметь значение.
Благодаря этому методу продвигалась лишь одна точка зрения. Те, кто соглашался бездумно повторять всё, что скажет Энтони Фаучи, поднимались наверх. Те, кто не соглашался с ним, оказывались за бортом.
Так «квалифицированные» элиты получили почти безграничную власть. И результатами их управления не доволен, кажется, никто. Более того, некоторые недовольные настроены крайне агрессивно.
Вера в институт «квалификации» привела нас к краю бездны. Речь не только об эпидемиологах. Я также говорю об экономистах, государственных чиновниках сферы здравоохранения и почти каждой области, в которой власть захватили всевозможные «эксперты», особенно те, что связывали свой авторитет с реакцией государства на пандемию и потеряли его, когда эта реакция привела к всемирной катастрофе.
Политики терпят крах, но это лишь начало. Как Генри Киссинджер и предсказал 3 апреля 2020 года, агрессивная реакция может привести и приведёт к массовой потере легитимности всех причастных. Тогда его предупреждения, исходящие из опыта наблюдения за тем, как Вьетнам пришёл к похожей катастрофе, были проигнорированы. Вместо этого мы получили самый худший исход из возможных: мир, пылающий в огне.
Ранее я описывал раскол в американской политической жизни как раскол между патрициями и плебеями, используя терминологию давно минувших дней. Одна группа правит, а другая — следует за ней. В такой системе не обязательна идеология, если есть контроль. И, говоря начистоту, те, кем правят, уже сыты по горло. Когда-то они доверяли. Они позволяли лучшим из них — тем, у кого есть «соответствующая квалификация», — делать то, что им захочется. И посмотрите, какой бардак те устроили!
Переживаемый нами сегодня экономический и политический кризисы в Америке неотделимы от политики борьбы с пандемией, и именно поэтому Институт Браунстоуна уделяет такое пристальное внимание этой теме, пока обе партии и большая часть интеллигенции делают вид, что ничего не произошло. Они, конечно же, в ответе за это, поэтому хотят переписать историю нашего времени так, чтобы «меры общественного здравоохранения» казались потомкам абсолютно нормальными и адекватными.
Но они такими не были. Их бесполезность в сдерживании болезни можно сравнить только с их жестокостью в разделении и деморализации населения. Новая волна инфляции напрямую вызвана реакцией на пандемию. Бешеный рост госдолга чрезвычайно неустойчив. Потери в образовании невыносимо даже обсуждать. Последствия для здоровья людей с уничтоженными иммунными системами становятся очевиднее с каждым днём.
Как всегда проницательный критик Алекс Беренсон обратил внимание на увлекательный текст, появившийся в New Yorker. Статья, как обычно, атакует Рона ДеСантиса, но одновременно с этим и намекает «квалифицированному классу», что что-то идёт совсем не так:
Когда я спрашивал у республиканских активистов и политиков о росте проблем в школах, все они рассказывали похожую историю, начинающуюся с пандемии, во время которой многие родители пришли к выводу, что их интересы (желание водить своих детей в школу) отличаются от интересов учителей и администрации школы. Как мне ответил (Кевин) Робертс, зачастую аполитичные родители «стали переживать по поводу локдаунов, но не получали прозрачных ответов на свои вопросы и потому начали обращать больше внимания на уроки своих детей в Zoom. Они услышали, чему их учат. Они стали задавать вопросы по поводу учебного курса. И на каждом этапе сталкивались с упрямым молчанием». Роберт сказал мне, что сражения по поводу коронавирусных локдаунов проложили путь для всего, что последовало за ними. «Это ключевой момент, — сказал он. — Всё началось с вопросов о ношении масок и локдаунах».
Теперь обе партии пытаются найти ответ на вопрос о том, насколько сильно коронавирус изменил политику. «С 2008 по 2020 год результат выборов определял вопрос справедливости: предвыборные кампании Обамы в 2008 и 2012 годах, как и кампания Трампа в 2016-м, были основаны на том, что кто-то получал слишком много, а ты — слишком мало, и это несправедливо», — сказал мне партнёр в фирме по демократическим стратегиям Bully Pulpit и социолог обеих кампаний Обамы Дэнни Франклин. Но пандемия и последующие за ней кризисы (война, инфляция, нехватка энергоносителей) уже связаны не со справедливостью, а с аморфным ощущением хаоса.
«Людям хочется получить хоть какой-то контроль над своими жизнями — если начать искать, это можно увидеть повсюду: в фокус-группах, в опросах», — сказал Франклин.
Он считает, что обе партии изменились. Байден пытался убедить американцев в том, что государство, управляемое экспертами, сможет вернуть себе контроль над событиями, начиная от пандемии и заканчивая кризисом поставок топлива. Тем временем республиканцы направили свои усилия на убеждение избирателей в том, что они смогут предоставить им контроль за тем, чему их детей учат в школах и тем, насколько легко им будет получить оружие. Моральная паника по поводу гендерной идентичности здесь может показаться неуместной, но она пошла на пользу политическим нуждам партии. Как сказал Франклин: «Это способ республиканцев показать людям, что они вернут им контроль над их жизнями».
Беренсон отвечает на это так:
Полный провал локдаунов, а теперь и вакцин показал многим обычным людям опасность излишней бюрократии, чрезмерной самонадеянности экспертов и авторитаризма во имя безопасности.
Они отобрали наши права. Медиа и чиновники из сферы здравоохранения хотят, чтобы вы забыли о закрытых детских площадках, уничтоженных торговых центрах и обязательном ношении масок в 2020 году. И обязательной вакцинации прошлой осенью. Они хотят, чтобы вы забыли о том, что какое-то время федеральное правительство пыталось отобрать право на работу у десятков миллионов невакцинированных людей. Штаты и местные власти пошли дальше; а такие страны, как Канада и Австралия — ещё дальше. Ещё 10 дней назад Канада не пускала невакцинированных людей на самолёты — тем самым ограничивая их право путешествовать в стране, которая протянулась на более чем 4 000 миль от Британской Колумбии до Ньюфаундленда.
И они отобрали наши права впустую.
Вот и всё. Люди не только хотят вернуть контроль над своими жизнями. Они также требуют контроля над государством, контроля, обещанного им сотни лет назад, когда сформировались современные политические системы со свободой в качестве главного принципа.
Что бы ни обещал нам Всемирный экономический форум, это не выглядит особенно впечатляюще по сравнению с нормальными свободами, которые мы воспринимали как должное. Мы позволили экспертам творить то, что им заблагорассудится, и они заставили миллиарды людей по всему миру пройти через ад. Это не скоро забудется.
Особенно пострадало молодое поколение. Их выгнали из общежитий. Им запретили ходить в боулинг. Им запретили стричься. Им запретили ходить в кино. Они наблюдали за тем, как рушится дело их семьи, падают духом их родные и закрываются даже церкви. Позже им, всё же, вновь позволили передвигаться, но только с условием, что они будут закрывать свои лица. Затем появилась обязательная вакцинация, которая в итоге принесла больше вреда, чем пользы. Когда люди, наконец, вновь стали путешествовать, цены выросли вдвое. Становится всё очевиднее, что локдауны ради борьбы с вирусом на самом деле сводились к грабежу со стороны правящей элиты.
И этот произвол для многих молодых людей произошёл в те годы, когда подобный опыт формирует видение мира на всю оставшуюся жизнь. Он затронул все классы, гендеры, языки и национальности.
Заметьте также, что всё движется не в том направлении, на которое надеялись квалифицированные сторонники локдаунов. Их цензура не работает, как не работает их контроль за медиа и тактики запугивания. Они лишились нашего доверия.
Мы ищем новые способы верить во что-то. Давайте просто назовём это свободой. Верить в свободу — даже близко не настолько рискованно, как доверять свою судьбу той же банде «экспертов», что предала нас всех в прошлый раз.
