Это эссе посвящено памяти Витольда Квасьницкого, польского либертарианца, который недавно скончался в возрасте семидесяти лет. Он умер от рака поджелудочной железы. Он угас не через годы после диагноза, даже не через месяцы. Он погиб всего лишь через несколько недель после него. Вот насколько чудовищна эта болезнь.
Мне сейчас 80 лет. Я отлично понимаю, что смерти никому не избежать и что мой прогнозируемый срок жизни уже не тот, каким был десять, двадцать или тридцать лет назад. Как я свыкаюсь с перспективой моей не очень далёкой кончины? Как не вешаю нос?
Я делаю это двумя способами. Во-первых, я стараюсь делать каждый день, час, минуту (даже секунду) важными. Я стараюсь хорошо проводить каждый день (в значительной мере с помощью текстов и речей в защиту свободы). Да, конечно, у всех есть повседневные дела. Жизнь не бывает сплошным праздником. Но я изо всех сил стараюсь, насколько это возможно, ценить то время, что мне отведено.
Второй способ, которым я пытаюсь достичь счастья, столкнувшись с неминуемой смертью, — это стараясь понять её возможную причину. Например, рак. Почему мы страдаем от этой чудовищной болезни? Конечно, через 500 лет этот недуг проследует по пути оспы, полиомиелита, столбняка, гепатита В, гепатита А, краснухи, гемофильной палочки, кори, коклюша, пневмококковой инфекции, ротавируса, эпидемического паротита, ветряной оспы, дифтерии и прочих — то есть будет побеждён либо полностью, либо частично, так что уже не будет являться для больного смертным приговором. Но почему же рак и другие смертоносные болезни всё ещё преследуют нас сегодня?
Единственный ответ, который я нахожу убедительным, — это что виновато государство.
Почему? Во-первых, оно отбирает около 50% всех товаров и услуг, которые мы производим. Это нас разоряет. Мы в два раза беднее, чем могли бы быть без этого враждебного института, присваивающего нашу заработанную тяжёлым трудом собственность. Мюррей Ротбард настаивает, что для более корректного подсчёта ВВП нужно было бы вычитать «вклад» государства, а не добавлять его к тому, что производит частный сектор. Но дела обстоят ещё хуже.
Ведь что этатисты делают со «своей» частью наших доходов? Своими регулированиями, запретами и принуждениями они ещё сильнее уменьшают нашу экономическую силу. По самым грубым подсчётам, мы сейчас на 33% отстаём от того положения, в котором могли бы находиться без этой пагубной системы.
Возьмём всего лишь одно регулирование — то, которое напрямую затрагивает поиск новых медицинских лекарств. Когда совершается открытие, государство тут же ограничивает возможность получения выгоды от него. Оно настаивает на понижении цены на лекарство. Из-за этого фирмы в этой индустрии всё меньше мотивированы проводить необходимые исследования.
Как это связано со смертью от рака, сердечных приступов, заболеваний почек и прочих подобных недугов? Как говорится в одной старой пословице, «чем богаче — тем здоровее». Чем богаче мы, если остальные условия равны, тем больше у нас возможностей избавиться от них.
Мы, конечно, признаём вклад государства в борьбу против этих ужасных болезней, ведь оно тратит деньги не только напрямую на попытки найти лекарства от них, но и косвенно — на проведение соответствующих исследований. Отдадим Дьяволу должное. Но государство настаивает на своей повестке: оно «отменяет» исследователей, которые принимают альтернативные решения, оно угрожает отобрать медицинские лицензии у терапевтов, которые рекомендуют лекарства, не оговоренные централизованно, как было в случае с пандемией коронавируса. Оно занимается позитивной дискриминацией как в частном, так и в так называемом «публичном» секторе, что приводит к тому, что их лаборатории в принципе забиты неквалифицированными людьми.
Конечно, нельзя утверждать, что если бы народ был в три раза богаче, чем сейчас, освободившись от назойливого государства, то все его свободные деньги пошли бы на медицинские исследования. Но их точно ушло бы больше. И мы бы были ближе к победе над болезнями, угрожающими человечеству.
Нельзя быть уверенным и в том, что если бы государство слезло с шеи экономики, мы бы справились с раком. Возможно, вместо этого мы бы победили болезни сердца, инсульт, заболевания легких, диабет, болезнь Альцгеймера, туберкулёз, цирроз печени.
Есть проверенный афоризм: «Знать — значит прощать». Я немного его изменю. Вместо этого мне помогает двигаться вперёд следующая фраза: «Знать — значит избавиться от боли, которую мы чувствуем, когда размышляем о бессмысленных и преждевременных смертях из-за таких трагедий, как рак поджелудочной железы».
Понимание, что настоящая причина таких скверн — это государство, — делает их менее угрожающими и менее ужасными.
