В 2018 году президент Трамп опубликовал заявление, в котором признал давние связи США с королевской династией Саудовской Аравии, служащие, по его словам, «национальным интересам» Америки. Трамп особо упомянул тот факт, что «Саудовская Аравия является крупнейшей нефтедобывающей страной в мире» и закупила у США оружия на сотни миллиардов долларов. Это заявление было сделано после многочисленных требований разорвать связи с саудовским режимом из-за вероятной роли его наследного принца Мохаммеда бин Салмана в жестоком убийстве обозревателя Washington Post Джамаля Хашогги.
Однако убийство Хашогги было не первым случаем нарушения прав человека саудовским режимом, и даже не самым ужасным из его разнообразных злодеяний. На протяжении десятилетий произвольное тюремное заключение и убийства саудовских диссидентов, журналистов и активистов были обычным явлением, не говоря уже о разорении Йемена при поддержке США и Великобритании, начавшемся в годы правления Обамы. Более того, тесное партнёрство между Вашингтоном и тиранами Эр-Рияда стало основным элементом политики США на Ближнем Востоке уже более 70 лет назад, вскоре после окончания Второй мировой войны. Так почему же требования разорвать отношения с саудитами были обращены именно к Трампу?
Тем не менее, вполне в духе эпохи Трампа, политические и медийные обозреватели отнеслись к его решению поддерживать отношения с саудитами так, будто оно было неким беспрецедентным воплощением мирового зла. Хотя на деле оно было не чем иным, как продолжением стандартной политики США на протяжении уже целых десятилетий.
В возмущённой редакционной статье, последовавшей за заявлением Трампа, The New York Times утверждала, что Трамп делает мир «более опасным, поддерживая деспотов в Саудовской Аравии и других странах», особенно клеймя «мнение мистера Трампа о том, что мораль и права человека должны быть принесены в жертву примитивному пониманию американских национальных интересов».
Пожизненный еврократ, бывший премьер-министр Швеции Карл Бильдт посетовал на то, что он назвал «мировоззрением Трампа»:
Если вы покупаете американское оружие, сражаясь против Ирана — то вы, видимо, можете убивать и репрессировать сколько и кого угодно.
CNN опубликовала статью репортёра Белого дома Стивена Коллинсона под заголовком: «Поддержка Трампом Саудовской Аравии подчёркивает бесчеловечность доктрины „Америка прежде всего“», в которой говорилось:
Отказавшись от разрыва с саудовским лидером Мохаммедом бин Салманом из-за убийства в стамбульском консульстве, Трамп фактически заявил мировым деспотам, что если они встанут на его сторону, Вашингтон закроет глаза на любые действия, идущие вразрез с традиционными ценностями США.
Верховенство закона и ответственность за внешнюю политику — концепции, которые Трамп успешно игнорирует уже почти два года своего пребывания у власти.
Возможно, самыми ярыми критиками готовности Трампа поддерживать связи с саудовским режимом были кандидаты в президенты от демократов Джо Байден и Камала Харрис. Как пытается убедить нас недавняя подборка их заявлений от CNN:
За несколько лет до вступления в должность президент Джо Байден, вице-президент Камала Харрис и многие высокопоставленные чиновники их администрации резко раскритиковали бездействие президента Дональда Трампа в отношении Саудовской Аравии и наследного принца Мухаммеда бен Салмана за убийство журналиста и обозревателя Washington Post Джамаля Хашогги.
На предварительных дебатах Демократической партии в 2019 году Байден сказал: «Мы собираемся заставить их заплатить за это, сделать их изгоями, которыми они и являются», добавив, что «ценность современного правительства Саудовской Аравии для общества крайне невелика».
Харрис также критиковала Трампа за его продолжающиеся отношения с саудитами, жалуясь в Твиттере в октябре 2019 года, что «Трамп ещё не привлёк к ответственности саудовских чиновников», добавив:
Это неприемлемо. Америка должна ясно дать понять, что насилие по отношению к критикам власти и прессе недопустимо.
Было странно наблюдать за тем, как Джо Байден маскируется под какого-то борца за права человека, разрывающего связи с деспотическими режимами и одними из любимейших партнёров Америки, ведь на посту вице-президента Обамы именно Байден занимал центральное место во внешней политике его администрации, основывавшейся на поддержке самых варварских тиранов мира.
Обама был настолько предан давнему партнёрству США с Эр-Риядом, что в 2015 году он глубоко оскорбил Индию — крупнейшую демократию в мире — резко прервав свой визит в эту страну, чтобы вылететь в Саудовскую Аравию вместе с лидерами обеих политических партий США, чтобы отдать дань уважения королю Саудовской Аравии после его смерти. Вдобавок ко всему, Обама, как выразилась The Guardian, сел на свой самолёт, летевший в Эр-Рияд, «всего через несколько часов после того, как прочитал в Индии лекцию о религиозной терпимости и правах женщин».
И безоговорочная поддержка саудовского режима со стороны Белого дома времён Обамы и Байдена не ограничивалась этими подобострастными жестами. Их преданность укреплению власти деспотической правящей семьи Саудовской Аравии была гораздо более существенной — и смертоносной.
Администрация Обамы сыграла ключевую роль в усилении Саудовской Аравии при нападении на Йемен, что привело к худшему в мире гуманитарному кризису — намного более ужасному, чем происходящее на Украине после российского вторжения 24 февраля. Чтобы успокоить саудитов после сделки с Ираном, «администрация Обамы предложила Саудовской Аравии оружие, снаряжение и обучение на сумму более 115 миллиардов долларов — больше, чем любая администрация США за 71 год сотрудничества», — сообщило агентство Reuters в конце 2016 года, всего за несколько месяцев до того, как Обама и Байден покинули офис.
Помимо огромного запаса современного оружия, которое Обама и Байден передали саудитам для использования против Йемена и любой другой мишени, архив Сноудена также вскрыл тот факт, что Обама приказал значительно увеличить количество и тип разведывательных технологий и данных, предоставляемых АНБ Саудовской Аравии. Эти разведданные использовались — и используются — саудовскими автократами не только для определения целей во время бомбардировок Йемена, но и для практически повсеместной слежки за собственным населением: режима наблюдения, используемого для жестокого подавления любого инакомыслия или оппозиции режиму.
В общем, не будет преувеличением сказать, что Белый дом Обамы и Байдена — вместе с их младшими британскими коллегами — несут исключительную ответственность за способность саудовского режима оставаться на плаву и вести разрушительную войну в Йемене. Но в этом нет ничего нового. Центральным элементом политики США на Ближнем Востоке на протяжении десятилетий была поддержка саудовских деспотов с помощью оружия и дипломатической защиты в обмен на службу саудитов интересам США поставками нефти и обеспечением использования американского доллара в качестве резервной валюты на нефтяном рынке.
Всё это делает истерическую реакцию на подтверждение Трампом этих отношений бессмысленной и заведомо лживой. Трамп не сильно отклонялся от политики США, поддерживая саудовских тиранов, а просто продолжал давнюю традицию по поддержке всех деспотов, готовых действовать в интересах США. На самом же деле бессменный правящий класс в Вашингтоне разозлила не политика Трампа по поддержке саудовских монархов, а его откровенность в отношении того, почему он это делает. Американские президенты не должны открыто признавать, что упускают из виду нарушения прав человека их союзниками из-за преимуществ, которые дают им эти отношения, даже несмотря на то, что этот аморальный, корыстный подход был на протяжении десятилетий основополагающей идеей внешней политики США.
Но это не было разовым инцидентом. С момента инаугурации Трампа правящий класс округа Колумбия неустанно изображал Трампа в своей пропаганде как беспрецедентно чудовищную фигуру, разрушившую американские ценности способами, немыслимыми для предыдущих американских президентов. Хотя в действительности он просто признавал свою верность политике, которой придерживались его предшественники, но без свойственного им увиливания.
Подобным же образом отреагировали и на то, что Трамп встретился с египетским диктатором Абделем Фаттахом ас-Сиси в Белом доме. Как я уже говорил в то время, ведущие вашингтонские комментаторы описывали встречу Трампа с египетским диктатором как своего рода шокирующее нарушение основополагающих американских принципов.
На деле же США на протяжении десятилетий были крупнейшим благотворителем египетской тирании. Они вооружали и поддерживали режим Мубарака вплоть до его свержения. Госсекретарь Обамы Джон Керри положительно высказывался о военном перевороте, организованном генералом Сиси против первого демократически избранного лидера страны, как о попытке защитить демократию. А незадолго до начала «арабской весны» предшественница Керри Хиллари Клинтон заявила о личной привязанности к предшественнику Сиси, чудовищному диктатору, правившему Египтом три десятилетия: «Я действительно считаю президента и госпожу Мубарак друзьями моей семьи, поэтому я надеюсь часто видеть его здесь, в Египте, и в Соединённых Штатах», — с восторгом говорила Клинтон в 2009 году, в то время как Обама следил за тем, чтобы поток денег и оружия, поступающих к Мубараку, никогда не прекращался.
В то время как политические и медийные лица обеих партий десятилетиями настаивали и продолжают настаивать на том, что основной целью внешней политики США является защита свободы и демократии и борьба с тиранией во всём мире, на деле всё ровно наоборот: США поддерживали самых жестоких диктаторов мира, если те служили интересам США, по меньшей мере с конца Второй мировой войны.
Единственным качеством, которое отличало Трампа от его предшественников и правящего класса, была не его готовность вести бизнес и сотрудничать с деспотами — Вашингтон и без него с этим прекрасно справлялся. Этим качеством была его честность в признании того, что он делал, и открытость в отношении того, почему он это делал: а именно, что настоящая цель внешней политики США — приносить пользу США (или, точнее, правящим американским элитам), а не идти крестовым походом за демократию и права человека.
И если и есть хоть сколько-нибудь серьёзное различие между политикой Трампа и политикой официального Вашингтона, то оно заключается в том, что он часто настаивал, что «интересы Америки» должны определяться не тем, «что приносит пользу небольшой части американских производителей оружия и госбезопасности США», а скорее «тем, что приносит пользу американскому народу в целом». Отсюда его увенчавшееся успехом стремление стать первым президентом США за последние десятилетия, которому удалось избежать вовлечения США в новые войны.
Итак, США всегда были и остаются не просто готовы, но и рады поддерживать иностранных диктаторов всякий раз, когда это служит интересам США. Они так же готовы и стремятся свергнуть или иным образом подорвать и дестабилизировать власть демократически избранных лидеров, которые «недостаточно почтительно относятся к американским указам». И будет ли США врагом вам или другом определяется не тем, насколько вы демократичны, а тем, насколько вы почтительны.
Поэтому радикальным «отходом от американской традиции» было не стремление Трампа продолжить давние партнёрские отношения США с саудовскими и египетскими деспотиями. Радикальным отходом было обещание Байдена во время президентской кампании 2020 года превратить саудитов в «изгоев» и изолировать их в наказание за их злодеяния.
Но мало кто в Вашингтоне был встревожен предвыборным обещанием Байдена, потому что никто не верил, что Джо Байден — с его долгой историей поддержки худших деспотов мира — когда-либо намеревался выполнить своё циничное предвыборное обещание. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы увидеть в этом не более чем манипулятивную попытку демонизировать Трампа за то, чем официальный Вашингтон, а также сами Обама и Байден, всегда охотно занимались.
Вот почему совершенно неудивительно, что Джо Байден резко отказался от своего основного внешнеполитического обещания в отношении Саудовской Аравии при первой же возможности, хотя подобное двуличие и вызывает отвращение. Далёкий от того, чтобы превратить их в государство-изгоя, Байден плавно продолжил американскую традицию поддержки и укрепления самого деспотичного и кровавого режима в мире.
Всего через месяц после инаугурации Байдена Директор Национальной разведки обнародовала ранее секретный отчёт, в котором говорилось: «По нашим оценкам, наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бин Салман одобрил операцию в Стамбуле по поимке или убийству Джамаля Хашогги». Но даже после этого Белый дом, наложив мягкие санкции на некоторых саудитов, категорически отказался наказать самого бин Салмана, отправив анонимных чиновников в дружественные СМИ, чтобы объяснить, что они не желают ставить под угрозу значительные выгоды, которые исходят от партнёрства США и Саудовской Аравии.
Этот же аргумент привёл и Трамп в 2018 году в защиту своего решения не разрывать связи с саудитами, чем вызвал столько фальшивого возмущения. Излишне говорить, что было бы очень трудно представить столь же резкое осуждение Байдена за отказ разорвать или хотя бы значительно сократить американское партнёрство с саудитами.
Но этот отказ было лишь началом. В ноябре прошлого года, как сообщает издание Reuters, «Госдепартамент США одобрил первую при президенте США Джо Байдене крупную сделку о продаже вооружения Королевству Саудовская Аравия, включающую в себя 280 ракет класса „воздух-воздух“ на сумму до 650 миллионов долларов». Всего несколько недель спустя Сенат США, как передаёт Politico, «выразил вотум доверия от обеих партий предложенной администрацией Байдена сделке, притупив критику со стороны прогрессистов и некоторых республиканцев по поводу участия Королевства в гражданской войне в Йемене и его длинном списке нарушений прав человека».
Группа несогласных, возглавляемая сенаторами Рэндом Полом, Берни Сандерсом и Майком Ли, утверждала, что продажа оружия подольёт масла в огонь войны в Йемене и придаст смелости саудовскому режиму, но их мнение заглушило двухпартийное большинство, защищающее статус-кво, во главе с лидерами двух партий, сенатором Чаком Шумером и Митчем МакКоннеллом.
Это было тогда же, — задолго до российского вторжения в Украину — когда Байден почти отказался от любых претензий на ослабление связей с саудитами, не говоря уже о превращении их в «государство-изгоя», обещанного им во время кампании против Трампа. «Господин Байден был готов покончить с изоляцией принца Мухаммеда ещё в октябре, когда он ожидал встречи с саудовским лидером на встрече Группы двадцати лидеров и, скорее всего, пожал бы ему руку», — пояснила The New York Times на прошлой неделе (в тот раз бин Салман не явился на встречу).
И теперь, похоже, Байден планирует совершить паломничество в Эр-Рияд, чтобы лично посетить своих саудовских партнеров. На прошлой неделе The New York Times сообщила, что Байден «решил в этом месяце отправиться в Эр-Рияд, чтобы восстановить отношения с богатым нефтью и газом Королевством и, тем самым, снизить цены на газ в США и изолировать Россию». Во время поездки «президент встретится с самим бин Салманом», который, по словам Директора Национальной Разведки самого Байдена, руководил убийством Хашогги.
Обоснование, предложенное The New York Times для этой поездки, было практически идентично аргументам, которые Трамп использовал в 2018 году: «По мнению экспертов по внешней политике, этот визит представляет собой торжество реальной политики над моральным возмущением».
Действительно, объяснения, предложенные президентами Трампом и Байденом, практически идентичны, однако первое всех «возмутило» и «ошеломило» — ведь он готов вести дела с недемократическими режимами! — а второе не вызвало и десятой доли той же реакции.
«Саудовская Аравия является для нас важным партнёром в борьбе с экстремизмом в регионе, в решении проблем, создаваемых Ираном, а также, я надеюсь, в продолжении процесса выстраивания отношений между Израилем и его соседями, как ближними, так и дальними, путём расширения Соглашений Авраама», — заявил госсекретарь Энтони Дж. Блинкен в среду на мероприятии, посвященном 100-летию журнала «Foreign Affairs». Он сказал, что права человека по-прежнему важны, но что «мы учитываем всю совокупность наших интересов в этих отношениях».
Несмотря на то, что Байден уже давно отказался от своего предвыборного обещания дистанцироваться от саудитов, эта поездка оправдывается необходимостью умолять их сделать большее количество нефти доступным на рынке, чтобы компенсировать введённые США санкции против России. Как писала The Times:
Россия и Саудовская Аравия делят второе место в мире по величине производимой ими нефти, а это означает, что когда чиновникам администрации Байдена приходится разорвать все связи с одной из этих стран, они не могут позволить себе конфликтовать с другой.
После сообщения Times официальные лица Байдена заявили, что поездка перенесена на июль, но не стали отрицать, что она должна была состояться.
Какой убедительный моральный аргумент можно привести в пользу того, что лучше покупать саудовскую нефть, чем российскую? Каковы бы ни были взгляды на масштабы автократии при путинском правлении в России, нет сколько-нибудь убедительного аргумента в пользу того, что она хуже системной тирании правящей семьи Саудовской Аравии.
Практически невозможно оспорить тот факт, что, по крайней мере до российского вторжения в Украину, гражданских свобод в России было больше, чем в Саудовской Аравии. И хотя можно с уверенностью утверждать, что трехмесячная война России в Украине ужасна с точки зрения морали, нет никаких оснований утверждать, что она хуже на любом уровне, чем насилие и разрушения, принесённые саудитами в Йемен за эти семь лет войны (если только не ценить жизни европейских украинцев больше, чем неевропейских йеменцев).
И даже если продолжать настаивать на том, что нет абсолютно ничего более ужасного на всей планете Земля, чем российское вторжение в Украину, и что поэтому необходимо сделать всё возможное для сохранения санкций, наложенных на Россию, то как это сомнительное моральное утверждение может оправдать игнорирование зверств Саудовской Аравии и отправить Байдена на коленях просить у бин Салмана ещё нефти? Если наказание России является высшим моральным и стратегическим приоритетом, то почему не было бы более благоразумно и более высокоморально снять ограничения на собственное бурение, чтобы заменить российскую нефть американской, особенно если это позволит избежать дальнейшего укрепления саудовского режима?
И тот факт, что, несмотря на всё вышесказанное, США продолжает сотрудничать с Саудовской Аравией, открывает нам горькую правду: внешняя политика США, разумеется, не направлена на распространение свободы и демократии и борьбу с деспотизмом и тиранией во всём мире. Как может страна, которая считает саудовских монархов, египетскую военную хунту, катарских рабовладельцев и эмиратских диктаторов своими ближайшими партнёрами и союзниками, с серьёзным лицом заявлять, что она выступает против тирании и ведёт войны, чтобы защитить демократию? США абсолютно не волнует демократичность режимов зарубежных стран. Их волнует один и только один вопрос: служит ли правительство этой страны интересам США или мешает им. «Грех» Дональда Трампа заключался в признании этого очевидного факта.
Всё это — гигантская ложь, формирующая навязанную Западом пропаганду того, какую роль США и НАТО играют в войне на территории Украины. Если бы западные лидеры с самого начала просто признали очевидную правду, а именно: что они рассматривают Россию как геополитического противника и стремятся использовать войну, чтобы ослабить или даже сломить эту страну — то, по крайней мере, было бы возможно начать открытое обсуждение. Но вместо этого они и их союзники из СМИ сделали то, что они всегда делают, когда начинается новая война: облачают её в сфабрикованные высокоморальные сказки о борьбе за свободу.
Так, популярный на Западе морализаторский нарратив навязывал ряд утверждений о мотивах США, которые в другой ситуации вызвали бы только смех. США участвуют в войне на Украине не потому, что видят возможность продвигать свои интересы, жертвуя Украиной, чтобы ослабить Россию. США не заинтересованы в возможности обогатить свою оружейную промышленность, потерявшую свой основной рынок сбыта после ухода США из Ирака и Афганистана и обладающую огромной властью в Вашингтоне. Правительство США с его позицией Бесконечной войны не пытается оправдать постоянно растущий бюджет и полномочия Службы безопасности США и разрастающуюся бюрократию Пентагона. Даже не думайте.
Огромная прибыль и расширение полномочий, предоставляемые этим мощным секторам власти и торговли каждой новой войной, всегда являются просто счастливыми совпадениями. Только сумасшедший теоретик заговора поверил бы, что их прибыль и полномочия — о чьём безудержном росте предупреждал ещё Дуайт Эйзенхауэр, покидая пост в 1961 году, задолго до того, как их власть укрепилась ещё больше из-за Вьетнама, продолжающейся Холодной Войны и особенно теракта 11 сентября — всегда были фактором, определяющим военную политику США. Хорошие американские патриоты рассматривают военно-промышленный комплекс просто как хронического победителя лотереи: они просто продолжают выигрывать джекпоты исключительно благодаря невероятной удаче.
А чтобы народная поддержка расходования сотен миллиардов долларов на новые зарубежные войны не угасла, население нужно непрерывно кормить морально возвышающим нарративом, чувством праведной цели, которое побуждает их — по крайней мере, поначалу — верить, что эти новые войны являются морально необходимыми. Таким образом, США действуют не из личных интересов в отношении Украины, а из самых благородных побуждений.
Видите ли, Соединённые Штаты — это страна, которая неустанно заботится о том, чтобы народы мира оставались свободными, пользовались правом на демократическое правление и самоопределение и никогда не страдали от тирании — и мы настолько искренне преданы этим ценностям, что даже готовы тратить огромные ресурсы на обеспечение процветания других. Подобные грандиозные нравоучительные сказки всегда используются для того, чтобы заручиться поддержкой Америки в новых войнах (поэтому война во Вьетнаме была направлена на «защиту наших южновьетнамских демократических союзников от агрессии и вторжения со стороны северовьетнамских коммунистов»; война в Афганистане должна была «освободить угнетённых афганских женщин от талибов»; первая война в Ираке, помимо «освобождения» Кувейта, была направлена на то, чтобы «остановить тирана, забиравшего младенцев из инкубаторов», в то время как вторая война в Ираке была направлена на «освобождение иракцев от тирании Саддама» и т.д. и т.п.).
Великая загадка американского и британского дискурса заключается в том, что правительства США и Великобритании всё ещё могут заставить сотрудников медиа-корпораций искренне верить в то, что их правительства ведут войны не для продвижения своих собственных интересов, а для защиты демократии и борьбы с тиранией — даже если эти самые деятели СМИ наблюдают, как те самые правительства поддерживают самые репрессивные тирании на планете и щедро одаривают их оружием, разведывательными технологиями и дипломатической защитой.
Каким-то невероятным образом американской прессе каждый раз удаётся не замечать, как Джо Байден сначала произносит речь, декларирующую свою приверженность делу защиты демократии в Украине и противодействию российской тирании, а уже в следующую минуту садится в самолёт, чтобы навестить Мухаммеда бин Салмана и генерала Сиси, называя их жизненно важными партнёрами США и объявляя им о новых поставках военной и разведывательной помощи.
Каким-то невероятным образом этот жесточайший когнитивный диссонанс от наблюдения за тем, как правительство одной рукой настаивает на том, что оно ведёт войны, чтобы защитить демократию и победить тиранию, а другой рукой посылает помощь самым ужасным тиранам мира, — ускользает от сообразительных журналистских гуру. Возможно, эта дешёвая, но повторяемая вновь и вновь пропаганда работает на журналистов изнутри, потому что чиновники в правительстве США, распространяющие эту ложь, являются друзьями, коллегами, соседями и жизненно важными источниками для самых богатых и самых известных журналистов страны.
Возможно, это связано с огромными карьерными преимуществами, которые неизбежно предоставляются журналистам, помогающим продавать ложь, стоящую за военной пропагандой США (путь, который привёл Джеффри Голдберга от написания полноценного агитпропа о войне в Ираке для The New Yorker в 2002 году к должности главного редактора The Atlantic сегодня). Возможно, это связано с тем, что поддержка военной пропаганды США способствует всеобщим аплодисментам элиты в вашу сторону, в то время как сомнение в ней порождает постоянные нападки на ваш патриотизм, лояльность, компетентность и здравомыслие.
Примечательно, что эта явно манипулятивная пропаганда о том, что внешняя политика США направлена на распространение свободы и борьбу с деспотизмом, работает только в США, Великобритании и в некоторых частях Западной Европы. Остальной мир — особенно те регионы, чьи демократии пострадали от усилий ЦРУ по насаждению насилия и дестабилизации, — реагируют на такие утверждения не с легковерной доверчивостью, а с презрительной усмешкой. Вот почему, как сообщила на этой неделе The New York Times, администрация Байдена сталкивается с растущим сопротивлением политике войны с Украиной во всём мире. Потому что большинство стран понимают то, что западная пресса отказывается признать, а именно: что мотивы США в Украине — какими бы они ни были — не имеют ничего общего с защитой демократии и борьбой с деспотизмом.
Та же динамика прослеживалась и в неудавшейся попытке Байдена созвать латиноамериканские страны в Лос-Анджелес на так называемый «саммит Америк». После того как администрация Байдена объявила об исключении Кубы, Венесуэлы и Никарагуа на том основании, что эти страны недостаточно демократичны, многие другие латиноамериканские страны во главе с президентом Мексики Андресом Мануэлем Лопесом Обрадором объявили, что они, вероятно, откажутся от участия. Мексика в итоге бойкотировала мероприятие, а Бразилия приняла участие только после того, как Байден уступил требованиям её президента Жаира Болсонару провести с ним встречу один на один и воздержаться от критики принятой Бразилией экологической политики в Амазонии.
Опять же, никто, кроме американских и британских СМИ, не воспринимает всерьёз заявление о том, что США — верный покровитель саудитов, эмиратцев и египтян и бесчисленных переворотов ЦРУ в их регионе — настолько оскорблены авторитаризмом в трёх исключённых латиноамериканских странах, что не могут оставаться с ними на конференции. Такое утверждение особенно несостоятельно в свете сообщений о том, что официальные лица администрации Байдена чуть ли не умоляли венесуэльского лидера Николаса Мадуро продать им нефть, чтобы компенсировать санкции против России, в обмен на отмену санкций США против Венесуэлы (ведь покупать нефть у венесуэльцев точно менее аморально, чем у саудитов).
Причина, по которой США избегают этих стран, не имеет ничего общего с нелюбовью Америки к автократии, но напрямую связана с политической важностью быстро растущих иммигрантских общин во Флориде и других колеблющихся штатах, члены которых бежали из этих латиноамериканских стран из-за презрения к их правительствам.
Какой убедительный моральный аргумент можно было бы привести в пользу того, что допустимо поддерживать отношения с саудитами и египтянами из-за геостратегических выгод, связанных с нефтью и международной конкуренцией, но не со странами в собственном полушарии, такими как Венесуэла, Куба и Никарагуа? Если американские интересы вынуждают США «закрывать глаза» или даже санкционировать серьёзные нарушения прав человека в странах Персидского залива, диктатурах-партнёрах, почему выгоды для американских граждан от отношений с этими латиноамериканскими странами не вынуждают делать то же самое?
Неоспоримая реальность состоит в том, что киссинджеровский реализм — вопрос о том, что отвечает личным интересам Соединённых Штатов или, по крайней мере, что отвечает интересам небольшой части американской элиты, — был и остаётся главной идеологией внешней политики США, как и внешней политики всех великих держав.
А рассказы о крестовом походе за права человека и демократию — лишь пропагандистская упаковка реальности, используемая СМИ внутри США. Вот почему и Обама, и Трамп, и все президенты до них были готовы сотрудничать с самыми репрессивными режимами в мире: потому что они понимали, что это принесёт ощутимую пользу «американским интересам», как бы последние ни определялись. Именно такое мышление заставило обоих этих президентов рассматривать Украину как жизненно важную для России, а не для Соединённых Штатов страну и, следовательно, страну, ради защиты которой не стоит рисковать войной с Москвой.
Это — главная ложь о внешней политике США, и она не служит никакой другой цели, кроме как манипулировать американской общественностью с помощью про-государственных СМИ, заставляя обманутых граждан поддерживать любые новые войны, непристойно большие статьи расходов и безграничные полномочия власти внутри страны.
Для любого здравомыслящего человека тот факт, что Джо Байден продолжает и даже укрепляет многолетнюю дружбу между Вашингтоном и кровожадными деспотами в Эр-Рияде, должен раз и навсегда развеять эти мифы и пролить свет на то, чем руководствуются Соединённые Штаты в своей внешней политике как в мире вообще, так и в Украине.
