Сейчас у меня на виниловом проигрывателе крутится старая пластинка — исполнение увертюры Петра Чайковского «1812 год» Берлинским филармоническим оркестром, записанное в 1985 году. Запись сделана почти за 40 лет до вторжения России в Украину и почти через 40 лет после блокады Ленинграда Германией, когда Берлинская стена все ещё не была разрушена, а Холодная Война была в самом разгаре. Великая русская музыка, написанная в память о ещё одной войне между Востоком и Западом, в исполнении знаменитого западно-немецкого оркестра; старые враги, объединённые искусством.
Несколько недель назад филармонический оркестр Кардиффа (Уэльс) отменил концерт Чайковского, назвав его «неуместным в данный момент». По всей Западной Европе отменяют концерты российских музыкантов, а некоторых даже уволили с работы.
В статье «Похищенный Запад, или Прощальный поклон Культуры», опубликованной в журнале Granta в 1984 году, писатель Милан Кундера заявил, что:
Европейская культура основана на авторитете мыслящей, сомневающейся личности и художественном творчестве, выражающем её уникальность».
В противоположность этому:
Ничто не может быть более чуждым Центральной Европе с её одержимостью многообразием, чем Россия, одержимая идеями единообразия, стандартизации и централизации, решимостью превратить все народы её империи... в единый русский народ... На восточной границе Запада более, чем где-бы то ни было на Земле, Россия воспринимается не как европейская держава, а как обособленная, иная цивилизация.
Статья вызвала дискуссию между Кундерой и русским поэтом и диссидентом Иосифом Бродским, который выступил против взглядов Кундеры. Суть европейской цивилизации, по мнению Бродского, заключается не в современном западном индивидуализме, культура которого утратила связь со своими корнями, а в христианстве. Настоящая борьба идёт «между верой и утилитарным подходом к существованию».
Сейчас мы видим, что эта полемика возрождается; достаточно взглянуть на недавний спор между Бернаром-Анри Леви и Александром Дугиным. Нет сомнений, что противостояние между этими мировоззрениями будет лишь усиливаться, так как мир резко меняется, а мы снова живём в интересное время. Безусловно, точка зрения Бродского будет становиться всё более популярной, ведь за последние два года мы отчётливо видели, с какой лёгкостью думающий и сомневающийся индивид, являющийся основой западного общества, вытесняется испуганной и покорной массой.
Как отмечается в недавней статье журнала Reason, Чайковский был «одним из первых и немногих русских композиторов, кто отверг русский национализм и чья музыка покорила Запад, став, по мнению многих историков, одним из немногих мостов между русским и европейским искусством». Для Берлинского оркестра в 1985 году это было очевидно.
Но сегодня никто не видит разницы между Петром Чайковским и Владимиром Путиным. Никто не делает различия между композитором и прозападным гуманистом и деспотом, служившим в КГБ. Последний напал на Украину. Поэтому музыка первого не должна исполняться. Почему? Потому что они одной национальности и говорили на одном языке. Личность больше не имеет значения, важна только групповая принадлежность; это черно-белый мир.
Вторжение Наполеона в Россию в 1812 году было одной из величайших катастроф в истории войн. Из 600-тысячной армии французов выжил лишь каждый шестой. Россия потеряла более 200 тысяч человек. Почти 140 лет спустя вторжение Гитлера в Россию стало катастрофой аналогичного масштаба. Наполеон и Гитлер были тиранами, которые недооценили своего противника, совершили нападение и потерпели унизительное поражение. Точно так же как, по мнению многих, Путин, вероятно, потерпит поражение в Украине.
Как описывал Лев Толстой в романе «Война и мир», даже в разгар войны с Наполеоном в России не было неприятия французской культуры. Аристократия не перестала говорить по-французски. Французских музыкантов и частных репетиторов не увольняли. Французские книги не сжигались.
В те времена люди ещё понимали разницу между культурой и политикой. Они знали, что искусство не зависит от национальности, его ценность не определяется правителем страны, где оно было создано, и его не могут запятнать даже зверства войны, так как искусство превыше тиранов.
Но сегодня подобные решения уже не кажутся удивительными. Мы привыкли к тому, что художников, писателей и музыкантов «отменяют», а их произведения подвергаются цензуре по причинам, не имеющим никакого отношения к их творчеству. Мы шокированы поведением Путина и глубоко сочувствуем раненым и убитым. Мы можем поддержать жёсткие санкции и даже обвинить российский народ, поддерживающий Путина. Но если бы не преобладающее ныне эгоцентричное требование жизни, свободной от рисков, размышлений и ответственности, без которых невозможна истинная культура, то Кардиффский филармонический оркестр не отменил бы концерт Чайковского.
Великое искусство объединяет нас, невзирая на границы и национальности. Не так, как истеричную толпу объединяет отсутствие интеллекта, нет. Оно объединяет нас как мыслящих личностей. Искусство способно вызвать целую гамму чувств, заставить нас пересмотреть наши взгляды и жизнь, и именно в этом заключается его истинная ценность. И во время войны искусство должно восхваляться, а не подвергаться цензуре.
Тема увертюры Чайковского «1812 год» — это поистине ужасное событие, произошедшее после утраты тираном чувства реальности. Именно поэтому её исполнение сейчас уместно как никогда, когда очередной тиран зашёл слишком далеко. Неспособность осознать это означает, что мы лишились главных ценностей нашей культуры. Вместо них у нас есть «неделя ненависти», описанная в романе «1984» Джорджа Оруэлла. Текущая «неделя» посвящена музыке Чайковского.
Думающий и сомневающийся человек, описанный Кундерой, никогда не примет участия в «неделе ненависти» и не станет подвергать цензуре художников страны, какие бы злодеяния ни совершали её правители. Вместо этого он будет продолжать сопротивляться тёмным силам, которые стоят за агрессией тирана и злобной толпой, «отменяющей» искусство.
Итак, что нам делать? Я знаю только, что буду делать я. Я продолжу слушать Чайковского, бросая личный вызов варварам, кем бы они ни были и откуда бы ни пришли.
