Новый порядок на века

Мы являемся свидетелями эпохальных мировых событий. Политическая модель, господствовавшая в Западном мире около двух веков, отжила своё, и в настоящий момент происходит активное её смещение. Речь идёт о представительной демократии как инструменте, позволяющем всем гражданам и срезам общества на равных условиях участвовать в политической жизни общества и отстаивать свои интересы. Сформировалась эта модель в результате процессов, связанных с индустриализацией.

В 1735 году в деревне Коулбрукдейл графства Шропшир в западной части Англии произошел прорыв в металлургическом деле, который буквально изменил мир. Абрахам Дерби получил сталь с помощью коксующегося угля, и с тех пор каменный уголь вытеснил дерево в качестве основного сырья для черной металлургии.

Чтобы упростить доставку угля для производства, начали использовать железную дорогу. Производство рельс из собственного чугуна стало одним из главных источников дохода семьи Дерби, поскольку технологии быстро распространялись по стране, создавая спрос у владельцев угольных шахт. И в 1801 году Ричардом Тревитиком там же был построен первый в мире рельсовый паровоз — Коулбрукдейлский локомотив.

Всё это дало толчок к развитию экономики и началу урбанизации. Численность населения Западной Европы резко пошла вверх, причём за счёт роста именно городского населения. Уклад его жизни менялся, и эта смена в контексте общества неизбежно привела и к политическим изменениям.

В 1832 году в Великобритании начались реформы избирательного права. Британские промышленники получили возможность участвовать в политической жизни страны, и число людей, имеющих право голоса, выросло в три-четыре раза. Несмотря на это, избирательным правом всё ещё обладало явное меньшинство.

В борьбу за получение возможности влиять на политическую жизнь вскоре подключились и рабочие. Борьба старой и новой моделей привела к революциям и гражданским войнам, таким как Война Севера и Юга в США 1861-1865 годов. Так формировались, развивались и завоёвывали своё место в мире с XVIII по XX век т. н. демократические ценности. Их актуальность была напрямую связана с индустриальным и постиндустриальным типом экономики.

Но в XXI веке возник цифровой мир, и новая экономика начала диктовать свои правила. В цифровой эре землевладельцы, владельцы промышленных предприятий и рабочие больше не являются системообразующими элементами. Изменения в жизни людей, связанные с проникновением цифровых технологий в общество, неизбежно приведут и к смене политической модели. «Демократические ценности» также будут пересмотрены. Добродетель может стать пороком, а порок — добродетелью.

И это уже происходит: на предвыборных дебатах 2020-го года Джо Байден охарактеризовал основателя Республиканской партии Авраама Линкольна как «одного из самых расистских президентов США в современной истории». Между тем, Линкольн — это именно тот человек, который возглавил Север в Гражданской войне и положил конец рабовладению в штатах.

Но, что более важно для нас, политическая модель, отстаиваемая Линкольном, была охарактеризована им самим как «правительство из народа, от народа и для народа». Именно с этой «ужасной и расистской белой Америкой» и борются в последние годы СМИ, корпорации, чиновники и деятели культуры и науки в США, ведь совершенно очевидно, что если они выступают против культуры, рыночной экономики и других американских ценностей, то выступают и против действующей политической модели. То есть против принципа «правительство из народа, от народа и для народа» Линкольна.

Всё идет к тому, что уже в 2030-е годы мы будем жить в совершенно новом мире. В каком из возможных вариантов — предугадать нельзя. Но уже во второй половине века при наличии несовместимых друг с другом моделей нам стоит ожидать новую волну революций, гражданских конфликтов и, возможно, даже новой Мировой войны. Опираясь на исторический опыт, можно сказать, что наибольшие издержки понесут те общества, что будут держаться за устаревшие демократические ценности, как это было со сторонниками монархии.

Что касается условного «свободного мира», то, хоть цифровые технологии и открывают путь для установления прямой демократии, в текущий момент они же используются глобалистами для создания «Нового порядка». На Западе они уже активно используются государственными структурами, и конкурировать здесь с ними — неимоверно сложная задача.

Разумеется, благополучное и стабильное общество сопротивляется нововведениям. Цифровая экономика еще не настолько глубоко проникла в общество, чтобы большинство меняло свой уклад в интересах меньшинства, даже если это удобно и безопасно. А если это сопряжено с рисками — то тем более. И здесь на помощь реформаторам приходит государство.

Базовая функция любого государства — это распространение политической воли субъекта управления по всей подконтрольной ему территории. Так персы в древности подтолкнули развитый мир к переходу от металлических слитков и драгоценного песка на монеты: принимая налоги, пошлины и ведя международную торговлю в дариках — золотых монетах, — они создали спрос на эти деньги. Государство создало.

Жёсткие локдауны, паспорта вакцинации и прочие меры по «борьбе с вирусом» — это не просто театр безопасности. Так на Западе происходит обнуление прав и свобод и создание нового спроса на них. Людям пытаются заново «продать» всё, что у них было, но уже в другом формате и на других условиях. Происходит это под предлогом «общественной безопасности», как и изменения, навязанные климатической повесткой. Граждан с разных сторон пытаются убедить, что «так жить больше нельзя», что «нужно срочно что-то менять» — иначе нас всех ждёт смерть.

Что пытаются форсировать глобалисты? В первую очередь создание спроса на цифровые услуги. Вместо путешествий, ресторанов и прочих развлечений в реальном мире — интернет. Вы больше проводите времени за фильмами, видеоиграми, просмотром трансляций и видео в сети, там же заказываете еду и товары с доставкой на дом. И всё это оплачивается безналичными деньгами. Пока малый бизнес разоряется, крупные корпорации богатеют. Подобные изменения способствуют большему проникновению цифровых технологий в нашу жизнь. Под это дело уже запущен проект «Метавселенной», в котором поставщики цифровых услуг будут иметь полный контроль над оцифрованным обществом.

Следующий пункт — паспорта вакцинации как инструмент создания нового международного правового поля. Действовать они будут глобально. Для удобства пользователей они будут оцифрованы, а для «честности и прозрачности» — администрирование ими будет осуществляться какой-нибудь международной структурой, например, ВОЗ. И вот без этого международного документа вы не сможете устроиться на работу (даже удаленно), пользоваться общественным транспортом, путешествовать, посещать публичные места и так далее. Иными словами, ваш гражданский паспорт потеряет всякий смысл, и произойдёт транзит власти от национальных структур к глобальным. Национальным государствам достанется лишь почётная роль по созданию и поддержанию инфраструктуры цифрового мира. И её защите.

При чём тут представительная демократия и западные ценности? Но ведь в подобных условиях национальное и местное правительство будут нести такую же функцию, какую выполняют современные европейские монархии — декоративную. Забудьте про свободу слова — это нежелательный элемент в «новом мировом порядке» глобалистов. В таких условиях оппозиция будет неспособна провести предвыборную кампанию — её просто удалят из «цифровой вселенной» и обрубят доступ к финансированию. «Правительство из народа, от народа и для народа» останется лишь формальной строчкой в документах.

Всё уже работает — в Китае. Помните скандал с исчезновением китайской теннисистки, обвинившей чиновника в домогательствах? В новом глобальном мире так же можно будет поступить и с Джоковичем. Если человека можно будет просто стереть из медиаполя — решение суда, по привычке пытающегося быть справедливым, уже не понадобится. Не будет освещения в сети — не будет и протестов. Глобальная цифровая реальность постарается не допустить возникновения этих пережитков Старого мира.

Смогут ли глобалисты осуществить задуманное или им помешает волна гражданских протестов — неизвестно. Но совершенно ясно, что в старое русло наша жизнь не вернется. Мы уже в состоянии перехода из одной реальности в другую, и мосты обратно сожжены. В этом и заключается острота исторического момента — когда существует множество альтернатив. И нам повезло оказаться в этом времени. Наблюдать за сменой эпох собственными глазами — редкая возможность.