«Всего лишь парочка танкеров с мазутом могут уничтожить всё, что живёт в море, и всё, что питается из моря»

Три месяца назад в Чёрном море потерпели крушение два российских танкера, перевозившие нефтепродукты. Один сел на мель, второй раскололся пополам. В итоге у берегов Керченской бухты разлилось около 3 тысяч тонн мазута. Более 80 дельфинов выбросилось на берег, порядка 20 тысяч птиц — чаек, уток, редких гагар — погибли. Смена сезона заставляет мазут подниматься со дна и выбрасывает новые ядовитые волны на берег. Сейчас его сложнее убирать, он цепляется к скалам, моллюскам и водорослям, въедается в песок и мигрирует по морскому дну.

Власти, озабоченные позитивной внутренней повесткой, о проблеме не молчат, но предпочитают глянцевые телесюжеты о чистых пляжах, сплочённой работе волонтёров и спасённых, а не умерших, птицах. Ассоциация туроператоров России рапортует: спрос на отдых в Крыму на майские праздники вырос на 30% по сравнению с прошлым годом. Но на побережье — совсем другая реальность. SVTV поговорил с кубанскими и крымскими волонтёрами.

Яркая блондинка Анна с конца декабря вместе с мужем Игорем ездит из Краснодара волонтерить в Керчь. В родном городе «рук хватало», а вот в Крыму нужна была помощь. Это её шестая поездка в Керчь. Каждый раз они задерживаются на полуострове на четыре дня, мы разговариваем с ними по громкой связи, пока они едут домой.

«Мазут прибывает, — Анна сдерживает эмоции. — С потеплением топливо выносит на берег, птиц становится больше, а нас — меньше. В каждом интервью мы говорим, что людей не хватает, ситуация не очень, но это не озвучивается, только позитив — всё хорошо, все улыбаются. Это абсолютная неправда».

Работающих волонтёров десятки: среди них ловцы, мойщики, дежурные. Ночью ловцы, несмотря на погодные условия, бродят по берегу с фонарями, мойщики сутками чистят перья, а дежурные меняют пелёнки и колют лекарства. В феврале привозили по 60 птиц за ночь — и на всех было лишь 10–12 пар рук. Чаты трещат от сообщений: «Кто свободен? Срочно на мойку!». Отвечают всё реже. После новогодних праздников, на которых у людей было свободное время подключиться к волонтёрству, поток помощников иссякает.

Дома у Анны с Игорем семейный бизнес по приготовлению натуральной еды для собак, любовь к животным чувствуется в каждом ролике Анны и в её блоге на Ютубе, который давно не обновлялся (сайт заблокирован на территории России). Главной своей мотивацией они с мужем называют желание спасти планету и, конечно же, животных. Сообщество «собачников», как их ласково называет Анна, помогло скинуться на стройматериалы для временного бассейна для птиц и клетки.

«Были такие случаи, когда птицу привозили в очень тяжёлом состоянии или ей становилось хуже резко. Мы ведь не знаем, что делать, и можем сделать только хуже. Всё-таки это ответственность властей, чтобы в каждом штабе был выделенный ветеринар, а лучше орнитолог, который будет постоянно там находиться. Потому что и утром, и вечером, особенно вечером, ночью, когда мойка, или когда во время дневного хода птице стало плохо, какую-то профессиональную помощь оказать или дать лечение, лекарства», — рассказывает Анна о работе штабов.

Больших претензий к властям у волонтёров нет, обеспечивают обедами и даже собираются возмещать оплату бензина. Главная беда — это замалчивание масштаба проблем: чиновники не хотят «терять сезон» и пугать туристов экологическими проблемами на побережье.

«Люди поедут отдыхать, особенно те, кто уже отпуск запланировал, деньги потратил. Люди не задумываются, чем помочь. Как там вообще с природой, как с птицей, можно ли отдыхать в грязном море или нет? Им этого не рассказывают».

«Думают, это косяк рыб, а это смерть»

Евгения из Керчи с 7 января с мужем обходят берег по несколько раз в неделю. Короткий маршрут занимает четыре часа, длинный — восемь. Грязную птицу упаковывают в коробку, оставляют на берегу с меткой, чтобы найти в темноте. На обратном пути коробки собирают, иногда на двоих приходится нести 18 коробок.

«Гагары, чомги — они ныряют за рыбой, а попадают в мазут, — рассказывает она. — Думают, это косяк рыб, а это смерть».

Сначала муж выполнял роль добровольного охранника, но когда увидел, что происходит, сам втянулся в волонтёрство и начал активно участвовать в жизни активистов.

За ночь — 12 километров, руки в скотче, ноги в ледяной воде. Евгения с мужем в основном занимаются ловлей птиц. Работа ночная и тяжёлая из-за погодных условий.

«Нельзя сказать, что людей нет. Они приходят, но когда видят масштаб проблем и время, которое надо потратить, понимают, что у них нет ресурса помогать. Ловля птиц длится по три-пять часов в вечернее время, мойка иногда занимает всю ночь. Чтобы отмыть одну птицу требуется от 30 минут до полутора часов. Мы зовём приходить хотя бы днём: покормить птиц, убрать».

Евгения считает, что больше всего больных и повреждённых птиц в местах, куда человеку добраться сложно. Волонтёры ходят на труднодоступные пляжи и бухты, куда стремятся птицы. На территорию Опукского заповедника ловцов не пускают. Там обитает огромное количество птиц, но даже оценить масштаб проблем сложно, так как объект закрыт из-за военных.

«Самая большая несбыточная мечта, чтобы на нашей базе Керченской сделали такой же приёмник птиц, как в „Тайгане“. Сейчас в Белогорск свозят птиц со всего Крыма. А если бы такое место было у нас, где можно оборудовать вольеры, бассейны временные, естественно, и наши бы птицы оставались бы у нас. И процент выживания, я думаю, был бы больше».

«Сделать так, чтобы они умерли чистыми»

Ксения ездит в Керчь из Ялты. Она тоже работает на мойке птиц и успела оценить бассейн, который построили Анна с Игорем. Раньше отмытых птиц приходилось высаживать на пелёнки, а теперь они плещутся во временных бассейнах с песком и чувствуют себя намного лучше.

«Очень тяжело, очень мало сна, а это только мойка. Уход огромнейший всех напоить, накормить, уколы, лекарства. Очень быстро выгораешь, потому что не только физических сил требует, но и моральных. Помочь мы всем не можем. И, к большому сожалению, иногда мы можем сделать только так, чтобы эти птицы умерли чистыми. Когда я приехала первый раз, у меня был день, в который птицы по очереди умирали. А одна птица умерла во время мойки — это для меня было очень сильное потрясение».

Про начало туристического сезона наши собеседники отвечают однозначно — купаться сами не будут и детям своим не дадут, но запретить другим не в состоянии.

«Я думаю, что туристы поедут, потому что в новостях же сказали, что всё нормально, уже ничего нет. Все поедут, все будут купаться. Я бы в море не купалась вообще этим летом. Я бы не купалась даже в Ялте. Самая главная причина, что очень многие ничего не знают, даже в Керчи».

«Будут уже спасать не птиц, а людей»

Жизнерадостный волонтёр из Алушты Галя (имя изменено по её просьбе) после приобретённого опыта задумывается о том, чтобы выучиться на ветеринара. Девушке хватает сил на 12-часовые смены каждый день.

«Мне говорят — ты стопроцентно заболеешь раком легких. Есть такой немножко страх, конечно. Но если об этом думать, мне кажется, можно накликать беду», — отмахивается она.

Возможно, из-за возраста у Евгении с мужем больше оснований с тревогой смотреть на свою волонтёрскую работу.

«На „ловле“ больше людей, ну, скажем, 40 плюс. И многие уже имеют какие-то хронические заболевания. И вот те, кто страдает, хроника у них появляется, ну, типа соматических синдромов. Долгий кашель не проходит по две-три недели. Может быть, это аллергическое что-то».

Впрочем, Галина тоже считает, что свежего воздуха и чистого моря туристы могут и не встретить в Крыму: «Будут уже спасать не птиц, а людей. Это очень опасная вещь вообще-то».

За три месяца на побережье погибло двое человек, точные причины их смерти до сих пор неизвестны. 17-летний Александр Комин умер после уборки мазута на Анапском побережье. После его смерти прокремлёвские Телеграм-каналы стали распространять информацию о том, что молодой человек страдал астмой, но это не подтвердили родственники. Вторым погибшим стал водолаз Семен Луговой, который не смог сам подняться на поверхность. Предварительная версия смерти — «болезнь водолазов» (кессонная болезнь). Луговой проработал водолазом 13 лет в МЧС.

Галина рассказывает, что отравление парами мазута очень коварное. Часто бывает, что отмытая птица умирает через несколько дней от отравления ядом, который в ней скопился за этой время.

«У меня птицы начали умирать от истощения, от отравления. Я думала, что всё чётко, что они все здоровы, они всего лишь очищаются, а они умирают через две недели. То есть она всё равно умрёт, если отравлена сильно. И на это повлиять нельзя, нет такого лекарства, которое могло бы очистить от мазута птицу. Есть то, что помогает, но это не лекарство бессмертия. Потому что мы, насколько я понимаю, не знаем состав мазута».

Жители хутора Воскресенский, куда стали свозить замазученный песок, стали массово жаловаться на головную боль, кашель и обострение хронических болезней.

Проблемы волонтёров, как они сами говорят, мелочь в сравнении с тем, как страдают животные и птицы. Ожоги, дерматиты и отравления парами — с этим приходится смиряться.

«У многих наших отравления, несмотря на то, что они пили тот же полисорб, и то, что советуют принимать по протоколу, — ибупрофен. Его вообще нельзя пить, кстати, больше недели», — делится волонтёр.

Экологи говорят, что в апреле-мае придут новые волны мазута. Волонтёры советуют туристам запастись респираторами и добавиться в группы волонтёров, чтобы не только отдохнуть на побережье, но и помочь в ликвидации последствий катастрофы.