Как Рейган почти уничтожил прогрессистов

Рейганизм не подвёл нас, это мы подвели Рональда Рейгана

В своей книге «Эпоха избалованности» Крис Колдуэлл критикует республиканцев за то, что они не смогли «признать (или даже понять), что единственный способ вернуться к свободной стране их идеалов лежит через отмену законов о гражданских правах». В интервью после публикации своей книги он признал, что Закон о гражданских правах никуда не исчезнет, но сказал, что не уверен, чем его заменить.

Я считаю, что у нас сложилась ситуация, в которой демократы получают столь вожделенные ими полные права только путём лишения американской общественности определённой свободы выбора. Но для республиканцев получение желаемой ими полной, никем не сдерживаемой демократии требует отмены Закона о гражданских правах. Но я не хочу этого. Опять-таки, эта книга — история, а не манифест.
 
Я просто хотел описать всю непреодолимость межпартийного размежевания. Я не считаю, что Закон о гражданских правах куда-то исчезнет. Но что же нам, в таком случае, делать? Я не могу сказать с уверенностью.

К счастью, всё не настолько безнадёжно. С 1964 года было принято множество законов, судебных решений и правительственных регуляций, которые привели нас к доминированию прогрессивности над всем. Здесь пригодится немного знаний истории, потому что именно она может подсказать, что можно сделать кроме отмены закона, который, как пишет Колдуэлл, по сути заменил старую Конституцию.

На самом деле прошлое поколение консерваторов у власти, а именно Бургерский суд и Рональд Рейган, выиграло крупную битву в войне с прогрессизмом в 1980-х. Это противоречит нарративу Новых правых, критикующих «зомби-рейганизм» и утверждающих, что республиканцы ошиблись, слепо следуя политической программе, разработанной для решения проблем совершенно другой эпохи (читайте здесь, здесь, здесь и здесь).

Если бы Рональд Рейган добился своего, последние десятилетия у нас бы не было ни обязательной позитивной дискриминации, навязываемой государственным подрядчикам, ни федерального правительства, занимающегося микроменеджментом сексуальной жизни студентов колледжей, ни пародий на суд по делам о сексуальных домогательствах и расширения отделов контроля за исполнением 9 раздела в кампусах университета, ни расследований Министерства юстиции, основанных на предположении, что полиция дискриминирует преступников, если арестовывает непропорционально большое число чёрных, ни трансгендеров в спорте, ни политики пользования туалетами, созданной Министерством образования, ни даже местных школьных округов, подвергающихся травле Вашингтона за несоответствие стандартам «равенства» в таких сферах, как программы для одарённых и дисциплина учащихся. Битвы Рональда Рейгана далеки от современных консерваторов, которым нечего предложить, и остаются актуальными для понимания того, как всё стало прогрессистским и что с этим делать.

«Расистская» охрана правопорядка, «расистская» дисциплина в школах и равенство в спорте

Прежде чем перейти к Рейгану и актуальности в наше время вопросов, с которыми он сталкивался ещё тогда, необходимо иметь некоторое представление о том, как работает Закон о гражданских правах и что он делает. И хотя полное исследование этой темы лежит за пределами масштабов этого эссе, изучение нескольких правовых основ может во многом помочь в понимании связанных с этим вопросов.

Для наших целей необходимо понять две важные правовые нормы. Первая — это раздел 6 Закона о гражданских правах 1964 года. Вот что в нём говорится:

Никто в Соединённых Штатах не должен в силу своей расы, цвета кожи или национального происхождения быть исключён из участия, лишён льгот или подвержен дискриминации в рамках любой программы или мероприятия, получающего федеральную финансовую помощь.

Интересно, что в 6 разделе нет запрета на дискриминацию по признаку пола, но он есть в разделе 7, касающемся трудоустройства. Раздел 9 Образовательных поправок 1972 года сделал дискриминацию по признаку пола в школах и университетах федеральным вопросом. Он сформулирован по образцу 6 раздела и звучит так (отличающиеся части выделены жирным).

Никто в Соединённых Штатах не должен в силу своего пола быть исключён из участия, лишён льгот или подвержен дискриминации в рамках любой образовательной программы или мероприятия, получающего федеральную финансовую помощь.

Согласно Закону об административных процедурах (ЗАП), Конгресс принимает нормативные акты, а агентства создают интерпретирующие их «правила». Это происходит в рамках строго формализованного процесса, включающего в себя период «уведомлений и комментариев», предоставляющий общественности возможность дать отзыв на предложения агентства. Конечно, правила не могут покрыть все возможные неточные толкования, так что иногда агентства также делают заявления, уточняющие эти правила. Важно, что эти уточнения не должны становиться способом внесения значительных изменений в законодательство.

Сейчас разделы 6 и 9 — два главных инструмента по навязыванию прогрессивности общественным институтам, в особенности школам и университетам, и часто этот процесс выходит далеко за рамки процесса установления правил.

Именно раздел 6 позволил администрации Обамы наброситься на школы за то, что они с разной частотой наказывают белых и чёрных учащихся. Видите ли, младшие и старшие школы получают федеральное финансирование, поэтому не должны никого дискриминировать. Это означает, что если больше чёрных детей оставляют после уроков, то федералам стоит обратить на это внимание.

Та же логика действует при применении раздела 6 для атаки на местные отделения полиции за предположительно расистские методы работы, что для либералов означает более частые задержания и аресты чёрных, чем белых. Министерство образования расследует программы для одарённых студентов на аналогичных основаниях. В 1974 году Верховный суд уступил Министерству образования, постановив, что непредоставление билингвистического образования детям иммигрантов также нарушает 6 раздел, хотя более поздние решения усложнили применение этого выдуманного права.

С помощью 9 раздела федеральное правительство смогло заполучить власть над вопросами спорта и пола в школах и университетских кампусах. Принятие и обеспечение соблюдения этого положения осуществляется отделом Министерства образования под названием Управление по гражданским правам (УГП). Конечно, в 9 разделе никак не упоминаются занятия спортом, а спорт в колледжах не получает федеральное финансирование. Однако в 1975 году УГП ввело правило, утверждающее, что школы должны «эффективно учитывать интересы и умения обоих полов». В то же время это означало, что колледжи и университеты должны предоставлять мужчинам и женщинам аналогичные возможности, принимая во внимания различия между ними.

Как пишет политолог Р. Шеп Мельник, 1975 год официально стал последним, когда федеральное правительство вносило значительные изменения в 9 раздел, поскольку с тех пор УГП лишь выпускало «уточнения» к тексту закона и его правилам 1975 года.

Самое важное из них вышло в 1979 году, когда УГП выпустило «тест из трёх частей» для определения, дискриминирует ли школа женщин в сфере спорта. В 1993 и 1996 годах Апелляционный суд первого округа США опубликовал два заключения по делу «Коэн против Брауна», требующие, чтобы демографические показатели вузовских спортивных команд отражали состав самого университета или чтобы институты хотя бы работали в этом направлении. Таким образом, если женщины составляли 55% контингента учащихся, они также должны были составлять 55% контингента спортсменов. Затем последовали другие суды, и в 1996 году УГП опубликовало ещё одно «уточнение», продвигающее стандарт «дела Коэна». Мельник называет это «чехардой», в процессе которой «суды и агентства по очереди делают шаги всё дальше, расширяя регуляцию без видимых инноваций».

Однако требование равенства в количестве университетских спортсменов не решило вопрос. Суды и правительственные бюрократы оказались в положении, когда им приходится выносить решения о преимуществах различных видов спорта, обычно не одобряя те, где девочек не обеспечивают достаточно мужественными соперниками. Так, когда в 2010 году на Университет Куиннипиак подали в суд, было постановлено, что «соревновательный чирлидинг и акробатика» не подходят под цели раздела 9, так что школе нужно вернуть женскую команду по волейболу. Столкнувшись с очевидными свидетельствами того, что женщины меньше мужчин заинтересованы в спорте, регуляторы и судьи заявили, что это результат гендерных стереотипов и что Закон о гражданских правах требует официальных усилий, чтобы сделать мужчин и женщин более похожими физиологически.

Вернитесь на минутку к тексту 9 раздела и представьте, сколько словоблудия необходимо, чтобы вычитать в нём войну со «стереотипами». Тем не менее, идея о том, что женскому спорту нужно быть более мужественным, является причиной того, почему социальные инженеры показывают такую явную враждебность к тому, чтобы считать чирлидинг видом спорта, а также отказываются поощрять менее состязательные и всепоглощающие формы участия женщин в спорте. Нужно ли говорить, что преобладание числа женщин в студенческом самоуправлении, музыке и других видах внеклассных занятий никогда не беспокоило УГП или федеральные судебные органы.

Колледжи и университеты решают проблему того, что мужчины больше заинтересованы в спорте, урезая популярные мужские виды спорта и увеличивая число спортсменок. Сюда входят и такие методы, как включение в списки тех, кто никогда не ходит на занятия и игры, и двойной или тройной подсчёт участников. Одна известная лазейка даже позволяет школам относить игроков-мужчин к женским командам как женщин-спортсменок.

Особенно хорошо раздел 9 сказался на женской гребле. Хотя спрос на этот спорт невелик, у него есть преимущество, ведь его правилами можно манипулировать так, чтобы искусственно увеличивать число участников. Женская гребля оказалась в центре скандала о поступлении в Университет Южной Калифорнии 2019 года, который привёл к обвинению и последующему тюремному заключению двух замешанных в это женщин. На фоне ненависти к ним мало кто заметил абсурдность самой возможности сделать вид, что ты занимаешься спортом, который бы вообще перестал существовать, если бы не федеральный закон полувековой давности, помогающий «спортсменкам» поступить в колледж.

Всё это зашло настолько далеко, что один апелляционный суд даже разрешил рассмотрение иска по разделу 9 на основании того, что старшая школа предположительно дискриминировала спортсменок, с большей вероятностью назначая баскетбольные игры мальчиков на выходные. Суд отверг идею о том, что всё дело в более высоком спросе на просмотр игр мужских команд, утверждая, что в соответствии с федеральным законом принятие решений на основе «стереотипов» — это нарушение гражданских прав.

Регулирование секса в колледжах и подъём транс-идеологии

Достаточно странно использовать 9 раздел для достижения «равенства в спорте». Но ещё хуже то, что этот закон превратился в способ навязывания радикальных версий феминизма в школах и университетах, управляя личной жизнью сотрудников и учащихся.

В самом тексте документа, конечно же, нет положений, обязывающих университеты вмешиваться в такие личные вопросы, как отношения, знакомства и секс. Все понимали это десятилетия после принятия закона. До администрации Клинтона раздел 9 вообще не касался поведения самих учащихся. Вместо этого он просто требовал от школ создать процедуру рассмотрения жалоб, чтобы определить, не занимаются ли сами учреждения дискриминацией. Всё изменилось в 1997 году, когда УГП выпустило указания, призванные остановить сексуальные домогательства.

Оно изложило эту новую обязанность университетов в документе, опубликованном в последний день пребывания Клинтона у власти, видимо, в надежде, что он сможет заставить его преемника действовать. Администрация Буша спокойно проигнорировала эти указания, поскольку они не прошли через процесс Закона об административной процедуре. Таким образом, новые стандарты годами не применялись, а затем вернулись с новой силой, когда демократы возвратили себе контроль над Белым домом.

Джейкоб Герсен и Дженни Сук, гарвардские профессора и супруги, много писали о регулировании и бюрократизации секса в кампусах колледжей, происходящих при администрации Обамы. Теперь университеты были обязаны не только пресекать сексуальные приставания и домогательства, но и внедрить процедуры рассмотрения жалоб, которые учащиеся могут подавать на своих сверстников, и создать бюрократический аппарат для выполнения своих новых обязанностей.

В 2011 году УГП опубликовало письмо к «уважаемым колледжам», которое, как известно, требовало применения стандарта «преобладания доказательств» при рассмотрении жалоб о сексуальном насилии. Большая часть деятельности администрации Обамы демонстрировала черты идей, которые в то же время популяризировало «Великое пробуждение» (Great Awokening). Так, рабочая группа Белого дома создала для университетов типовой опросник, утверждающий, что в «сексуальное насилие» входят даже нежелательные замечания по поводу внешности человека. Эпоха регуляций Обамы также ответственна за пародии на суды о сексуальных домогательствах по разделу 9, которые широко высмеивались и заходили слишком далеко даже для мейнстримной прессы и факультета права Гарвардской школы.

Правила и рекомендации, созданные в рамках Закона о гражданских правах, приводятся в действие с помощью по сути принудительного создания новой бюрократии. Как и со спортом в колледжах, мы видим акцент на социальной инженерии и коррекции якобы проблематичного поведения и мышления в отношениях людей. Мельник отмечает, что в рекомендациях УГП ни одно слово не повторяется так часто, как «дисциплинирование». В 46-страничном письме, опубликованном УГП в 2014 году, слова, происходящие от «дисциплинировать», появляются 80 раз. Во время правления администрации Обамы УГП проводило расследования в школах и заключало с ними соглашения, требующие принятия широких определений сексуальных приставаний и домогательств, а также навязывания учащимся и сотрудникам феминистских теорий систематического гендерного угнетения.

Для обеспечения соблюдения регуляций в сфере половых отношений понадобилась особая бюрократия, так что администрация Байдена порекомендовала школам нанять штатного координатора по 9 разделу. Человек на этой должности должен был действовать независимо от остальной администрации университета и докладывать напрямую вышестоящему институту. Координаторы должны были пройти «надлежащую подготовку», с рекомендацией школам обращаться в региональные офисы OCR за технической помощью в этом процессе.

Согласно тому, что принято называть «теорией административных клонов», каждая новая форма федеральных трат идёт в комплекте с федеральным офисом, управляющим этими деньгами. Для этого нужны «клоны» этих федеральных офисов в самих университетах. В 2016 году New York Times писали о растущем бюрократическом аппарате, нанятом для выполнения регуляций Обамы:

В Йельском университете почти 30 преподавателей и сотрудников администрации работают на неполную или полную ставку в поддержку раздела 9, и в два раза больше преподавателей и сотрудников администрации, а также студентов на волонтёрских основаниях работают консультантами и членами совета. Кроме того, Йель обучил 48 студентов, которым платят за то, что они выслушивают других студентов и вмешиваются, когда им кажется, что они находятся в опасности.
 
Оксидентал-колледж в Лос-Анджелесе нанял юридическую фирму Pepper Hamilton для проведения, по сути, аудита на соответствие 9 разделу.
 
В Гарварде на полной и частичной занятости в 13 академических подразделениях работает 50 координаторов по 9 разделу. Мисс Карвонайдс, юрист по вопросам гражданских прав и образования, была нанята на работу в марте 2013 года. Под её руководством университет принял новую политику борьбы с сексуальным насилием и создал бюро обученных расследователей.

Герсен и Сук отмечают странные повороты в этих новых регуляциях. Министерство образования начало требовать, чтобы факультеты вели политику, которая «способствует здоровым, взаимоуважительным отношениям и сексуальности, поощряет безопасное вмешательство со стороны и стремится к изменению поведения и социальных норм в более здоровую и безопасную сторону». В последующие годы в некоторых случаях университеты начали требовать «утвердительного», если не «восторженного» согласия на сексуальные действия. Они определяли как насилие секс, происходящий под влиянием наркотиков или алкоголя, и даже предлагали шутки, которые можно использовать, чтобы убедиться, что партнёр достаточно готов дать согласие.

При Обаме раздел 9 также впервые использовался для того, чтобы заставить младшие и средние школы позволить ученикам пользоваться туалетами в соответствии с их «гендерной идентичностью», положив начало юридическим сражениям о транс-вопросах, ставшим столь привычными сегодня.

Администрация Трампа пыталась обратить всё это вспять. Министр образования Бетси Девос в первый год своей работы объявила, что «эпоха „верховенства писем“ окончена». На сайте УГП теперь опубликованы 9 писем, выпущенных администрацией Обамы, но отменённых при Трампе. Тем не менее, даже после прихода нового президента к власти, школы продолжали действовать по договорам об урегулировании, заключённым с УГП, расследования продолжились, а офисы по 9 разделу в университетах, созданные и укреплённые при Обаме, сохранили свою институциональную власть.

Оказалось, что проще предоставить власть социальным инженерам, чем отобрать её. Это в особенности верно для кампусов колледжей, где многие люди в администрации симпатизируют целям левых феминисток, и Белый Дом времён Обамы помог увеличить число этих сотрудников. В июне администрация Байдена объявила, что фактически будет стремиться восстановить многие меры Обамы, приостановленные при Трампе, и на этот раз воспользуется Законом об административных процедурах. Это приведёт к тому, что будущим республиканским президентам придётся потратить больше времени и усилий, чтобы нивелировать вред, нанесённый этими регуляциями.

Закон о восстановлении гражданских прав 1988 года

Но всего этого можно было избежать. В 1984 году Верховный суд принял решение по делу «Колледж Гроув-Сити против Белла». Почти все образовательные учреждения получали некоторое финансирование от федерального правительства, будь то деньги на исследования или студенческие гранты и займы. Вспомните, что 9 раздел запрещает дискриминацию в «любой образовательной программе или мероприятии, получающем федеральную финансовую помощь». Означает ли это, что федеральное правительство может навязывать свои «антидискриминационные» стандарты во всей этой сфере, пока учреждения, хоть насколько-то связанные с ней, получают деньги из Вашингтона?

Верховный суд постановил, что не может. Министерство образования утверждало, что 9 раздел относится почти ко всему в колледже Гроув-Сити, небольшой школе свободных искусств в Пенсильвании: от найма и повышения преподавателей по службе до отношения к студенткам. Верховный суд не согласился. Согласно его решению, предоставление грантов студентам означало, что федеральное правительство может следить за отсутствием «дискриминации» со стороны университета в отделе финансовой помощи. Но Верховный суд не обнаружил «убедительных доказательств, предполагающих, что Конгресс имел в виду, что регулирующие полномочия Министерства следуют за студентами, которым была оказана финансовая помощь, от аудитории к аудитории, от здания к зданию, от занятия к занятию». Финансовая помощь для студентов не могла быть лазейкой для регулирования всей школы или университета.

В ответ на это решение администрация Рейгана закрыла многие расследования спортивных программ и замедлила продвижение антидискриминационных жалоб в кампусах колледжей на основании отсутствия подведомственности. Если бы решение «Гроув-Сити» продолжило действовать, все последующие десятилетия инноваций по 9 разделу в сфере спорта, сексуальности и транс-вопросов были бы невозможны или, как минимум, гораздо более затруднены.

К сожалению, четыре года спустя Конгресс отменил решение Верховного суда, приняв Закон о восстановлении гражданских прав 1988 года. Этот документ уточнял, что разделы 6 и 9 означают, что каждое учреждение, получающее федеральное финансирование, должно подчиняться Закону о гражданских правах во всех сферах своей деятельности. Закон был почти единогласно поддержан демократами Палаты (242 за и 4 против), и лишь слегка перевешивающее большинство республиканцев проголосовало против него (73 за и 94 против). Республиканцы Сената показали себя ещё хуже, проголосовав за него большинством голосов (27 за и 14 против). Эти результаты — довольно точная репрезентация позиций двух партий по вопросам гражданских прав в 1980-е: демократы объединились в их энергичной поддержке, в то время как республиканцы были разделены почти поровну.

Рональд Рейган наложил вето на этот закон, сославшись при этом на угрозу религиозным свободам и своё несогласие с расширением государственной власти:

Представленный мне законопроект существенно уменьшит свободу и независимость религиозных учреждений в нашем обществе...
 
Бизнес, участвующий в федеральных программах, таких как программы по профессиональному обучению, будет подвержен всеобъемлющему федеральному регулированию. В то время как некоторые положения ст. 557 утверждают, что он не будет применяться к фермерам, получающим федеральные субсидии на урожай или поставщикам продуктов питания, принимающим льготные талоны, неясность документа и его законодательная история указывают на то, что эти исключения стоит прописать более явно.
 
Значительная часть частного сектора — это организации, преимущественно задействованные в бизнесе предоставления образования, здравоохранения, жилья, социальных услуг или зон отдыха. Они впервые будут контролироваться по всей стране во всей своей деятельности, включая полностью не связанную с ними деятельность их дочерних компаний или других подразделений, даже если эти компании или подразделения не получают никакого федерального финансирования. Опять-таки, в пользу необходимости такого обширного контроля не было предоставлено никаких доказательств.

Однако затем Конгресс проголосовал за отмену вето. Контроль над исполнением 9 раздела не только вернулся к прошлому состоянию, но и усилился и стал ещё более навязчивым по мере того, как мейнстримные левые становились более радикальными в своих идеях о гендере, навязываемыми высшему образованию и даже местным школьным округам. Если бы республиканцы объединились в поддержке вето Рейгана, как объединялись по крупным законопроектам о гражданских правах в последующие десятилетия, УГП, скорее всего, никогда бы не получило полномочия заниматься микроменеджментом спортивных программ и сексуальной жизни учащихся колледжей. Потенциальные последствия решения «Гроув-Сити» для 6 раздела были менее ясны, чем для 9 раздела, но, учитывая схожесть формулировок этих положений, решение почти наверняка бы имело похожий эффект в этой сфере.

Президенты не часто накладывают вето на законопроекты. Без учёта косвенных вето Рональд Рейган за свои восемь лет у власти наложил вето всего 39 раз, из которых девять были отменены. Его битва с Законом о восстановлении гражданских прав, таким образом, была одним из немногих случаев, в которых Рейган был настолько сильно несогласен с Конгрессом, что был готов занять позицию, обратившуюся в позорное поражение для его администрации.

Либералы, конечно, не оставили попытки расширить Закон о гражданских правах, и 9 раздел — не исключение. Недавно окружной суд постановил, что 9 раздел относится даже к частным школам, которые не пользуются никакими федеральными средствами, потому что они освобождаются от налогов, что, по сути, является субсидией. И хотя это решение относится только к школам в Мэриленде, если другие суды последуют его примеру, оно будет угрожать Хилсдейлу и университету Остина, которые даже не принимают финансовую поддержку для своих студентов, чтобы избежать проблем с подчинением федеральному правительству, а также фактически каждой младшей и средней школе в стране.

Такое прочтение закона будет означать, что родители лишатся «запасного выхода», с помощью которого они за свой счёт вырывают своих детей из лап борцов за гражданские права и бюрократов. Сейчас Верховный суд контролируется консерваторами, что, скорее всего, означает, что у того, насколько далеко может продвинуться эта идея, есть границы. Тем не менее, решение Мэриленда служит напоминанием о том, что либералы будут делать, если получат контроль над большей частью судебной власти. Ничто из этого не было бы возможно без Закона о восстановлении гражданских прав.

Но они не закончили и с 6 разделом. Администрация Байдена начала говорить об «экологической справедливости», которая в будущем может означать применение стандартов неравного воздействия к таким вещам, как проекты общественных работ с федеральным финансированием. Закон о гражданских правах можно рассматривать как канал, по которому идеи академических кругов и активизма, которые в противном случае мы бы могли игнорировать, трансформируются в общественную политику.

Рейган также пытался положить конец позитивной дискриминации при заключении государственных контрактов

Если этого вам недостаточно, Рональд Рейган также пытался положить конец предпочтениям по признаку пола и расы при заключении государственных контрактов. В 1965 году президент Джонсон подписал указ № 11246, обязывающий господрядчиков «принимать меры позитивной дискриминации для обеспечения равного приёма на работу соискателей и отношения к работникам вне зависимости от их расы, цвета кожи, религии, пола или национального происхождения». Конечно, в оруэлловском мире гражданских прав «равное отношение вне зависимости от какой-либо защищённой категории» всегда означает противоположное, и этот случай не стал исключением.

Опираясь на указ Джонсона, Министерство труда Никсона начало применять позитивную дискриминацию к строительным проектам сначала в Филадельфии, а затем и по всей стране. Иронично, но это было неким планом по разделению Демократической партии, настраивающим профсоюзы против организаций в защиту гражданских прав. Несколько лет спустя, в 1971 году, скорее всего без ведома Никсона за планом Филадельфии последовал Пересмотренный указ № 4, объясняющий регуляции за пределами строительной индустрии для всех подрядчиков и субподрядчиков, сотрудничающих с государством сверх минимального порога. Он вынудил такие предприятия изменять свои производственные цели и расписание всякий раз, когда женщины или меньшинства оказывались «недоиспользованными» по сравнению с остальным трудовым коллективом.

Если вы уже достаточно крупный подрядчик, Министерство труда предоставит вам детализированные требования о том, как вы должны классифицировать своих сотрудников по расе и полу, следить за тем, чтобы избранные меньшинства не сталкивались с «харассментом», сообщать государству о своих недостатках в достижении демографического баланса и предоставлять план по их устранению.

Необходимость соблюдения этих требований привела к тому, что теперь существует целый бизнес, специализирующийся на «позитивной дискриминации». Ведь отказ выполнять их по причине, например, того, что вы «не замечаете цвет», — это риск получить штраф или запрет на участие в государственных контрактах. Такие регуляции о позитивной дискриминации охватывают около четверти работников частного сектора.

В 1985 году генеральный прокурор Эд Миз подготовил проект указа, который бы запретил Министерству труда использовать статистику для обвинения подрядчиков в дискриминации. Это бы почти отменило требования «целей и расписаний». Консерваторы считали, что «одним росчерком ручки... президент Рейган может нанести сокрушительный удар по квотам и положить конец государственной политике принуждения фирм с федеральными контрактами к расовой дискриминации». В администрации же никак не могли прийти к общему мнению по этому вопросу, а министр труда Билл Брок призывал к небольшому пересмотру указа № 11246, чтобы подчеркнуть «не замечающий цвет» язык Закона о гражданских правах.

Рейган, несомненно, симпатизировал более резким критикам позитивной дискриминации. Однако в начале 1986 года из-за публикаций в СМИ о спорах внутри администрации 69 сенаторов, включая руководителя группы большинства Боба Доула и 24 других республиканцев, отправили президенту письмо с призывом не подписывать указ Миза. Столкнувшись с таким огромным политическим давлением, Рейган ушёл от этой темы, и с тех пор статус-кво оставался без изменений. Несмотря на то, что большинство американцев выступает против расовых квот, двухпартийный картель позаботился о том, чтобы позитивная дискриминация в государственных контрактах пережила самую серьёзную угрозу с момента своего создания администрацией Никсона.

Почему история имеет значение

История Рональда Рейгана и его политических битв так ценна сейчас, потому что она предлагает промежуточные шаги между «ничегонеделанием» и «отменой Закона о гражданских правах». Конечно, меня не может не радовать, что Крис Колдуэлл заставил консерваторов понять связь между юридической системой и прогрессизмом как культурным феноменом. Однако если вы думаете, что всё, произошедшее после 1964 года, естественным образом вытекало из Закона о гражданских правах, и что отменять этот закон нельзя, тогда действительно нам мало что остаётся делать.

На самом деле, в последние полвека происходили и другие крупные юридические и политические битвы, некоторые из которых, если бы имели другой результат, могли бы нанести удар по прогрессизму. В Законе о восстановлении гражданских прав раздражает то, что тогда имелись и консервативные судьи Верховного суда, готовые выступить против некоторых крайних политических решений 1960-х и 1970-х, и президент, согласный с ними. К сожалению, его предали умеренные члены партии. Триумф прогрессизма в законодательстве — это, в конечном счёте, именно их вина, а не Рональда Рейгана.

Конечно, Рейган не был единственным республиканцем, увидевшим опасность «гражданских прав». Вот звучащие как предсказание слова Барри Голдуотера, объясняющего, почему он проголосовал против Закона о гражданских правах:

Для реального выполнения запретов этого законопроекта потребуется создание федерального полицейского формирования гигантских масштабов. Он также, вероятно, приведёт к развитию психологии «доносчиков» в значительных сферах жизни нашей страны: соседи, шпионящие за соседями, работники, шпионящие за работниками, бизнесмены, шпионящие за бизнесменами — у тех, кто терроризирует своих сограждан в эгоистичных и корыстных целях, появится множество стимулов этим заниматься. Всё это федеральное полицейское формирование и психология «доносчиков», — черты полицейского государства и вехи разрушения свободного общества.

В 1964 году республиканский кандидат потерпел поражение. Однако вскоре американская общественность увидела плоды «Великого общества». При Джонсоне либералы добились принятия нескольких крупных законопроектов, которые должны были бороться с расизмом и нищетой, и результатом этого стало уничтожение центров наших великих городов и такой уровень преступности, употребления наркотиков и беззакония, который был бы немыслимым в Америке Эйзенхауэра.

Затем избиратели выбрали Никсона, предоставили демократам единственный срок у власти после Уотергейта, а потом обратились к Рейгану, который лишь десятилетие назад считался радикальной фигурой. Назначенные Никсоном и Рейганом судьи Верховного суда начали устранять некоторые последствия Закона о гражданских правах и ограничивать полномочия 9 и 6 разделов. Всё, что должны были сделать республиканцы, — это держаться вместе и не позволить демократам Конгресса вернуть всё к статусу-кво.

Я думаю, что большая часть критики Рейгана, которую мы наблюдаем сегодня, — это результат интеллектуальной лени. Молодые консерваторы знают, что Рональд Рейган был президентом, бумеры боготворят его, а сейчас всё прогрессивно и ужасно, так что они предполагают, что, наверное, со взглядами Рейгана было что-то не так, раз мы пришли к этому. Так что нам нужны «новые идеи», актуальные для современных проблем. Именно это ощущение привело к популяризации среди консерваторов идеи «юриспруденции всеобщего блага», которую я несколько месяцев назад критиковал в письме, опубликованном в Few Things.

С другой стороны движения консерваторы, всё ещё восхваляющие Рейгана, обычно более политкорректны и, скорее всего, не хотят помнить о нём как о «противнике гражданских прав», поэтому не защищают его на этом основании.

На деле же такие лидеры, как Голдуотер и Рейган, видели, что происходит, предупреждали об этом и делали всё возможное, чтобы это остановить. Они понимали роль Закона о гражданских правах в трансформации культуры лучше, чем современные консерваторы. Эти битвы были проиграны, потому что демократы могли рассчитывать на таких умеренных политиков, как Никсон, Форд, Доул и Буши (на отца больше, чем на сына), в том, что они помогут им в расширении охвата и масштабов социальных регуляций федеральным правительством.

Здесь также виновато и само консервативное движение. Оно не смогло создать активистские группы, НКО и сети, необходимые для борьбы с последствиями Закона о гражданских правах. Боб Доул не только помог спасти позитивную дискриминацию в государственных контрактах, но и защитил Закон о восстановлении гражданских прав. Тем не менее, он занял достаточно хорошую позицию среди консерваторов, чтобы стать кандидатом в президенты от республиканцев в 1996 году. Позже консервативное движение поддержало Джорджа Буша-младшего, который пару раз высказался о «мягком фанатизме низких ожиданий», мало что обещая сделать с Законом о гражданских правах и делая ещё меньше.

В десятилетия после Рейгана консерваторы оказались увлечены такими «достойными» целями как забота о том, чтобы Билл Клинтон не слишком забавлялся со своими стажёрками, необходимостью по какой-то причине демократизировать Ирак и Афганистан, «Бенгази», а теперь — полётами на Тайвань. При этом они игнорируют Закон о гражданских правах и даже не хотят вспоминать о Рональде Рейгане как о человеке, который пытался предотвратить множество проблем, наблюдаемых нами сейчас.

Однако процесс обучения идёт, и консервативное движение начинает лучше избавляться от людей, либеральных по вопросам, которые партия считает фундаментально важными. В отличие от 1980-х годов, сейчас, когда законы о гражданских правах рассматриваются в Конгрессе, республиканцы почти единогласно им противостоят. Все мы теперь Рональд Рейган. К сожалению, умеренные республиканцы прошлого поколения запустили всё настолько, что просто удерживать свою позицию уже недостаточно.

Требовать от политиков отменить Закон о гражданских правах — это слишком. Но консерваторы могут работать над выполнением хотя бы двух обещаний своих политиков: попытаться отменить Закон о восстановлении гражданских прав 1988 года и поддержать поправки в указ № 11246, запрещающие позитивную дискриминацию при заключении государственных контрактов, а не требовать её. Вместо того чтобы хоронить Рейгана, истеблишменту партии и Новым правым нужно объединиться под флагом продолжения его наследия.